За истекшее время панорама Среднего слоя значительно изменилась.
Применением атомной энергии в мирных целях пограничная горная цепь
уничтожена на значительном протяжении. Лежавшие за ней территории
присоединены, граница отодвинута до следующей горной цепи. Вновь
приобретенные территории распланированы по закону: в центре каждой -
город с цитаделью (разумеется, все в уменьшенных размерах), а вокруг -
разграфленная на шахматные клетки колючей проволокой равнина. Нечто
грандиозное, хотя и смутно видимое, сооружается лишь на территории
отдаленного Востока.
Радио на всех перекрестках передает выступление государственной
депутации, совершающей турне по одной из соседних стран.
Голос одного из депутатов
Друзья! Мы пролетаем
Над вашим славным краем -
Взглянуть, как строит дом
Ваш сво-бо-до-любивый
Народ трудолюбивый,
Талантливый притом.
Другой депутат
Привет и пожелания
приносим мы, как братья
от вашего собрата -
от нашего народа
Народному собранию
народных депутатов
народной демократии
великого народа.
Опять первый
Народ ваш очень древен
И в то же время - молод;
Наш - тоже: юн, но мудр.
И скоро в серп и молот
Поверят с нами вровень
Сто миллионов шудр*.
* Шудры - низшая из четырех основных каст Индии.
В Цитадели по-прежнему бубнит голос Автомата
Я учил и учу: скверно
Вскачь по кочкам нестись бурно.
Покорять надо мир - мирно,
Пядь за пядью, тишком, мерно.
Вдали показывается колоссальная бабочка ярко-розового цвета. Это - на
самолете новейшей отечественной конструкции государственная депутация
возвращается из заграничного турне. Бабочка, странно порхая, приземляется
на аэродроме.
Оба депутата перед микрофоном
Первый
Феноменальнейшее турне!
От слез восторга - туман в пенсне.
Мы убедились, спеша бегом,
Как обожают нас все кругом.
Другой
Мы были приняты, как отцы.
Там даже принцы - смирней овцы...
Что принцы! даже товарищ шах
Нас обнял, звякнув серьгой в ушах!
Первый
Но важен, впрочем, не шах, не принцы,
А то, что в нас величали принцип.
Пляс... шутки... горы конфет, триумф:
За сутки - города по три... Уф!
Депутаты скрываются в Цитадели, чтобы сделать отчетный доклад
ареопагу. Отдыхая от железной дисциплины при покойнике, олигархи сидят,
непринужденно развалясь в креслах.
Докладчик
Друзья! От почестей -
вальс в мозгу.
Но... враг ярится. Я не солгу,
Признав, что изредка наш комфорт
Смущали выкрики пьяных морд.
Как плетка, свищущая клевета,
Шнурами фактов перевита,
Хлестала с бешенством наш престиж.
Ну как тут выдержишь? как простишь?
Из-за прикрытия глянув к нам,
Мерзавцы видят и шлак и хлам;
А жертв какой-нибудь миллион
Любой писака-хамелеон
Возводит нагло в квадрат и куб,
Чтоб верил всякий, кто прост и глуп.
Содокладчик
Теперь нам ясно, как день, друзья,
Что гуманистами слыть нельзя,
Пока шпионы с рубежных гор
Следят за жертвами наших нор.
Председатель
Значит, так: за ряды гор
Вдоль границ спрятать весь сор,
А по склонам - картин ряд:
Пусть докажут, что враг врет.
Накладная: краплак,
крон,
Кобальт, охра... 500 тонн;
А чтоб вышла прочней смесь,
Выбор тем
обсудить
здесь.
Члены ареопага
Один
Я предлагаю: на снежном пике -
Картина: в центре - все наши лики,
А вкруг - строители гидростанций,
Закончив труд свой, несутся в танце.
Другой
Чтобы язык прикусил нахал,
Я предлагаю: под грузом хал
Стол подогнувшийся, а вокруг -
Ряды мозолистых, честных рук.
Третий
Ну, это бледно. Острее - так:
Столетний старец пошел в гопак;
За ним старушка, восторг... галдеж...
Рукоплескающая молодежь.
Четвертый
Еще: вернулся к родной бригаде
Тот, кто безвинно страдал при гаде:
В тюрьме он гладок стал, сыт, ядрен,
Зазноба аннушек и матрен.
Еще один
Да, да, покажем, как мы нерях
Перевоспитываем в лагерях:
Кто был вчера социальным гнидом,
Всех поражает культурным видом.
Члены депутации
Первый
Отбросив ветошь - чадру, калым -
Народ гордится своим былым.
Покажет, сколь глубока культура,
Вид: экскурсанты и гроб Тимура.
Другой
Еще эффектней такой сюжет:
Гигантский колокол древних лет;
Вкруг - жизнерадостный вальс республик,
Причем у каждой - цветок и бублик.
Члены ареопага
- Потом картина еще такая:
Веранда, столик, бутыль Токая,
Грузин и чукча (вдали ландшафт)
Пьют, улыбаясь, на брудершафт.
- Шпион пронюхал про казнь за веру.
Панно, чтоб в корне пресечь химеру:
Епископ молится в алтаре,
А дьякон вторит мажорным ре.
- Нет, русских мало. Пусть и другие
Свершают якобы литургии;
Фигура ксендза... шелка... батист...
Мулла в тюрбане... Вдали - баптист.
- А в заключенье - пейзажик рая,
И ребятишки, в цветах играя,
Наветам взрослых в противовес
Кричат: спасибо, ка пэ эс эс!
Директивы проводятся в жизнь. Тысячи художников расписывают внешнюю
сторону рубежных гор фресками на указанные темы.
Ученики в школах, репетируя
Да здравствует мирное завывание...
Педагог, поправляя
За-во-е-вание.
Ученики, скандируя
Выдь, не трусь! и пхай! пхай!
Педагог, ударяя линейкой по кафедре
Хинди - руси, бхай, бхай!!
По кольцевой трассе столицы установлено круглосуточное движение
войсковых частей. Нарастает гул их очередного приближения.
Голоса атомных батарей
В ночь циклотронную -
С душою урановою -
С кровью плутоновою -
Двигаемся! да, двигаемся!
Голоса летательных машин
Пространство осваивая, берем
мир
в плен.
Время оседлывая, кривим
бег
лун.
Смертью беременная, вершим
твой
план:
Ускориваем! да, ускорившем!
Голоса сухопутных машин новейшей конструкции
Тому, кто нас вынянчил,
В геенне нас выклянчил -
Скрорщ!
Скрорщ!
Кому наши гусеницы -
Внучата и крестницы,
Скрорщ!
Скрорщ!
Кто вдунул в нас заново
Монаду бензиновую -
Скрурщ!
Скрурщ!
Чьим именем грезили,
Пыхтя, наши дизели -
Скрурщ!
Скрурщ!
Церковный политик, с тротуарной тумбы
Неодолимые! Необходимые
В атомном веке!
Неумягчаемые! несгибаемые
Стальные боги!
Скрежет металлических существ сменяется мерным шагом пехоты.
Гимн
Мы защити-им
последней каплей крови
Наш мир, наш холм
из булок, туш и сдоб...
Топ-топ.
Мы говори-им,
сурово хмуря брови:
Прочь руки, враг! Мы - буря, мы - потоп.
Топ-топ.
Запевало
Ох уж, ох уж... ох уж, ох,
Этаких не видано:
Каждый - сокол, каждый - жох,
Всем атомки выданы.
Пехота - хором
Нам
сам
черт не брат:
Им - могила, нам - парад.
Запевало
Проутюжу, растопчу
Фукалку да фыкалку:
Арарат нам по плечу,
Океан по щиколку.
Пехота
Перепрем, как на парад,
Эверест да Арарат!
Световой зигзаг прожектора выхватывает из огнистого марева на
горизонте шпили высотных зданий в городах присоединенных стран, глыбы
крепости на отдаленном Востоке и, метнувшись вдаль, уже не прожектор, но
луч других миров - ширяет в нижние слои мистерии.
Там - не в Друккарге, но в иных шрастрах античеловечества, на миг
озаряются друг за другом разъяренные морды чужеземных уицраоров.
Уицраор Стэбинг, увенчанный золотым кубом
Гагтунгр! Ты требуешь
моей содружественности
с врагами,
Но Жругр подтачивает мне,
обескровливает
естество,
Лай-Чжой беснуется
под бронированными
берегами,
Он воет в бешенстве
от мироводительства
моего!
Ненавижу его, Гагтунгр,
Ненавижу.
Унавожу им грядущее!
Унавожу.
Уицраор Устр, в короне из темно-фиолетового камня
Его распластываемыми
щупальцами
уже подорваны
Стальные проволоки,
соединявшие
материки,
Он хочет сделать
своими всасывающими
органами
Мои, отторгнутые им от туловища
порожняки.
Я сам отторгну у него порожняк,
о, отторгну?
Я ниспровергну его, Гагтунгр.
Ниспровергну.
Уицраор Укурмия, еще не коронованный, со львиным лицом
Он сделал призраком
воссоединение
моего народа,
Он, колпаком своим перекрывающий
треть страны;
Он здесь, в Мудгабре моем,
уже осмеливается
для парада
Являться в мантиях
героической
старины.
Ты груб и тверд со мной, Гагтунгр,
очень грозен уж,
Но я не раб тебе, Гагтунгр,
рву союз наш.
Световой зигзаг гаснет.
Тревожный голос жреца в черном кристалле Цитадели
Прикрой металл свой цветами рая,
Дюраль ли, медь ли;
Основу, светлую, как солнце мая,
Надень! не медли!
Шепот в ареопаге
- Уже закончено. Иглу отбросили.
- Уже завинчено. Фату привесили.
Низкие басовые гудки заводов. Кажется, будто органист пытается
изобразить мелодию вальса на самой низкой из октав. Высотная часть
Цитадели раздвигается, опять являя Автомата. Лицо его укрыто маской цвета
беж. Рот растянут в неподвижной улыбке. На голове - венок из красных
цветов чудовищной величины, похожих на пятиконечные звезды. На площадях -
возгласы удивления и даже некоторой тревоги.
Автомат, сладким голосом
На сегодня закон в том
(Тили-тим! Тили-лим! Тим!),
Чтоб слегка помогать тем,
Кто пустил нас к себе в дом.
Этим мы обличим ложь,
Будто строй наш хорош лишь
Нам самим...
Внезапно все кругом вздрагивает от толчка, не сравнимого ни с чем
предыдущим. Видно, как оседают горы пограничных рубежей. Несколько зданий
в городе дают трещины. Часть механизмов останавливается. Через проемы,
образовавшиеся в горах, начинает вливаться блистающий поток, подобный
лаве.
Автомат, шатнувшись вместе со всей Цитаделью
Как! Ворвались?! уж прут вброд...
Но ведь это же сон, бред!
Быть не может! Тевтон... бритт...
Как? Француз?! Здесь и ты, Брут?!
Вместе со всем городом вздрогнула и крипта. В эту минуту, кроме
Экклезиаста, там находятся Ректор, Девушка и Молодой интеллигент.
- Что это, взрыв?
- Стенобитный таран?..
- С Землею столкнулся Марс?
Ректор
Очевидно, надумал проклятый тиран
Какой-то нелепый фарс.
Экклезиаст
Нет. Рулевые западных стран
Переменили курс.
Голос Даймона
Взгляни на Жругра. Он в мета-уран
Забронировал свой торс.
Действительно: в центре того слоя, что служит ареной уицраориальных
битв, высится Жругр. От его тела и пульсирующей головы мчатся
красноватые, мелко вибрирующие волны. Извне вторгаются чужеземные
уицраоры - четыре, пять, шесть. Их волны, мутно-оранжевые, рыжие и
коричневые, напирают на сферу, охваченную волнами Жругра, заставляя ее
окружность прогнуться внутрь. Пульсация Жругра усиливается, цвет его волн
становится винно-красным.
Голос Жругра
К оружью, игва и раругг!
Враг
прет!
Перехитрил, опередил...
Вскачь,
в бой!..
Экстракт гагтунгровых лучей
Прячь
в грот...
На помощь, Демоны! Вставай,
Лай-Чжой!
Срок великого сражения настал. В слой Друккарга врываются войска игв
из других шрастров. Они рвутся к кольцевой крепости, окружающей столицу.
Навстречу устремляются существа, схожие с кентаврами, но крылатые,
буро-черные. Это - раругги, разумная конница Друккарга. Следом, на
механизмах, напоминающих вертолеты, несутся мышино-серые игвы. Мелькают
измышления техники, развивавшейся в других условиях, чем наши, но по
схожим путям. Начинается световая какофония. Огнеметы скрещиваются с
огнеметами. То вертясь друг вокруг друга, то переплетаясь в борьбе,
раругги и летательные машины превращают пространство в арену
неистовствующих множеств, как бы взметенных усилиями двух бурь.
На улицах среднего слоя - замешательство.
- Черт... А мы-то рассчитывали...
- Якобы дом заплатывали...
- Все об отсрочке сетовали...
- Разум врагу запутывали!
Главнокомандующий
Вальс отменить. Предельно сжать
темп
сроков.
На пост, к оружию - любой
чин,
ранг.
Пять мигов дам: по проводам
пуск
токов;
По городам - в рог! в рупора!
в медь!
в гонг!
Со всех сторон вздымаются завывающие голоса сирен и, поднимаясь
хроматическим ходом почти до визга, спускаются до бушующего рева.
Наместник, выскакивая на балкон Цитадели
Предводитель орд
Нагло разорвал
Напрочь договор
С ним.
Этим еще раз
Вытравлен и стерт
С хищных его черт
Грим.
Братцы! Пепеля
Кровли и дворы,
Рвется истребить
Он
Мирные поля,
Ясли детворы,
Утварь и стряпню
Жен...
Тайные голоса человеческих мыслей
Оптимисты
Тем лучше: напали первыми,
Да мы-то покрепче нервами:
Там - козлища, здесь - овны,
Обижены, невиновны.
Скептики
Никого винить нельзя;
Сами перли, всем грозя,
И спугнули всех кругом...
Загорелся кошкин дом.
Шум отдаленного сражения по всему полукругу горизонта.
В гомоне на улицах с трудом различаются отдельные вопли, крики гнева,
злобы, иногда - странной радости.
Наместник, собравшись с духом
Пусть дробит народ
Скулы вражьих рож
В студень... или в беф,
В плов!..
Ухо насторожь,
Глаз прикуй сюда:
Ждите огнемет
Слов.
Фанфары.
Энтузиасты
- Посрамит упирающихся!
- Пригвоздит усмехающихся!
- Вдохновит задыхающихся!
На этот раз Автомат показывается в остроконечном шлеме, с мечом в
одной руке, с автоматической винтовкой - в другой.
Автомат
Нынче, братцы, задач пять.
Стать столбом; ни на метр вспять;
Пункт второй: расчищать путь;
Третий пункт: нагнетать прыть.
Пункт четвертый: шагать вдоль
Всех руин, по пятам, вдаль;
Пункт последний: дождем пуль
Шваркнуть тушу врага - в пыль.
Глухие аплодисменты.
Благонамеренные
- Будто покойник воскрес.
- Мудростью мир потряс...
- Это, скажу вам, сюрприз!
Люди-циферблаты, люди-авиабомбы, люди-громкоговорители
Программа - ясней ясного!
Заряд для ума косного,
Восторг для бойца честного...
Капут для врага гнусного!
. . . . . . . . . .
. . . . . . . . . .
Голоса чужеземных уицраоров
- Равно сильны,
равно упорны армии...
- В лаво-морях -
бой кораблей
шрастр...
- Ты жгучей всех,
ты - впереди, Укурмия!
- Но без тебя
я бы погиб,
Устр!
Голос Жругра
Я вашу мощь
мерю на вес.
Знай:
Вниз миллиард
сброшен до вас
мной.
Всех захвачу,
как в старину
змей...
Сам заточу
вас в равелин
мой!
Голоса игв
- Кто-то гигантский веет над ними.
- Сзади - второй, как левиафан...
- Вон еще третий... Блещет, как знамя,
Как светожар! световой тайфун!
Голоса демиургов
- Братья! Он верен гагтунгровой школе
Всех побежденных
метать на Дно...
- Все его туловище - в ореоле
Волн,
пурпуровых,
как вино.
-Да,
но парализующим полем
Тело чудовища окружено.
- Пламенность
целенаправленной воли -
Наше оружие - только одно!
На помощь Друккаргу взмывают Ангелы мрака с рубиновыми крыльями и
темно-серыми ликами. Им преграждают путь Даймоны и Серафимы.
Голос Яросвета
Следом, мои просветленные,
следом,
Через кипящее озеро смол!
Голос Императора-искупителя
Мы прорубаемся к кариатидам,
Спуск расширяем
в первый шеол.
Голоса Синклита
- Древним грехам
и новым обидам
Испепеляющий миг пришел!
- Демон порога пал! Над проходом
Тысячелетний базальт задрожал!
Яросвет
Вырвать из ножен мечи волевые!
В путь -
невесомо, по пламенам.
Голоса Синклита
- Благословенны труды вековые,
Это оружье творившие нам!
- Вон они - те,
чьи спины и выи
Давит багрово-красный портал!
- Слышите, слышите - в крепости словно
Стал голубее, синей цвет скал!
- Видим сиянье пресветлой Навны
Сквозь циклопический свод, сквозь вал!
Голос Императора-искупителя
Ярус над ярусом - точно гроба...
Ряд исполинов - справа и слева...
Вижу вас, великаны-рабы!
Вижу вас! Слава!
Голоса кариатид
- Внук!
- Сын!
- Правнук... дед,
о нас
сетующий!
- Брат!
- друг,
второй век
за нас
ратующий!
Император-искупитель
Сбросить, расторгнуть, разъять вашу цепь,
Ношу страданья -
Это мечта моя, долг, моя цель,
Смысл, оправданье!
То, что немыслимо было вчера,
Карму любую,
Цепь Иоаннов, узел Петра
Я
разрубаю.
Оковы кариатид рассыпаются в прах. Руки приподнимают циклопические
плиты и предоставляют их воздействию собственного груза.
Голоса Синклита
- Рушатся глыбы с шумом туманным,
Оползнями осел архитрав.
- Блики лазоревые по колоннам
Брызнули изнутри, заблистав.
- Игва Верховный в капище тронном
Вздрогнул, двурогую чашу прикрыв.
- Он, как и встарь, при спокойствии стройном,
Мнит,
что в служенье Гагтунгру
был прав?
Голос Яросвета
Разбрасываю.
Опрокидываю.
Наконец-то
Я достиг до тебя, любимая,
я вхожу!
Большая часть крепости распадается, ликующее, голубое, звучащее
сияние взмывает и развивается над Друккаргом.
Голос Навны
Здесь я, здесь я...
Сестрой ли, невестой ли
Я звеню, я струюсь... я кружу...
С вами, дети Небесной России,
В вашей радости, в вашей душе!..
Но телесные жгучие силы
Еще замкнуты в темном ковше.
Помогите им...
Яросвет
Страж обезоружен,
Опрокидываю и разбрасываю
устой...
Голос Афродиты Всенародной, глухо и смутно
Мне погибельно
совершающееся снаружи...
Мои раны кровоточащие успокой!
Все терзания истребляемого
народа
Мчатся искрами обжигающими
в крови...
Дай дожить мне до обещанного
восхода!
Слой приюта, меня ожидающего,
назови.
На месте крепости слабо помавают красноватые покрывала кароссы.
Экклезиаст
Сонмы даймонов, схожих с нами,
Но крылатых - таких, как ты -
Поднимают,
как мутное пламя,
Ее льющиеся черты,
Ее волноподобную форму,
Всю истерзанную, как пар...
Голос Даймона
В эти сонмы эфирных армий
Долг зовет меня... весь пожар
Видеть сверху донизу - дар мой -
Оставляю тебе. Злой дар!
Голос удаляется. Стены крипты дрожат мельчайшей дрожью.
Гул сражения на поверхности земли явно приближается. Гром взрывов
становится раскатистее.
Курьер на перекрестке
Товарищи! Войск Юго-Востока
Больше в живых
нет.
Но - не беда: до последнего звука
Ими наш гимн
спет.
Государственный одописец
Великий гимн великим спет народом.
Великий вождь вершит великий план.
В великий день великая свобода
Зальет, как солнце, наш победный стан.
Государственный лирик
Здесь до смертной черты - полшага,
Но сквозь бури невзгод и скорбей
Мне доносят родные снега
Стон жены: отомсти - и убей!
Стихотворец-затейник
Как я стиснул ему горлышко-кукушечку,
Накромсал из жира вражьего подушечку,
Распорол ему брюшастую кадушечку,
Размотал ему кишастую катушечку...
Второй курьер
В плен
гарнизон
в Северном устье
Недруг сумел
взять.
Трусов - казним! Уж изъяты для мести
Бабушка, тесть,
зять.
Государственный одописец, не унывая
Великий гнев растет в груди народа.
Сердца великой радости полны.
Мы знаем твердо, что взойдет свобода
Над миром всем, - великий плод войны!
Стихотворец-затейник все еще бодро
Эй, ребятки-малолеточки! Смеши:
Трупы недругов водой обледени,
В бойки санки-самокатки обрати
И - кати!..
Третий курьер, задыхаясь
Подлый вожак у Западной дамбы
Вдруг
перешел к врагу.
Но ничего: от нашей же бомбы
Завтра он - ни гугу!
Главнокомандующий
Мало греть энтузиазм,
дух,
пыл;
Мало - рушить на врагов
гром
булл;
Надо вздыбить по домам
весь
пол!
По вокзалам расшатать
сеть
шпал!
Чтобы мраком залило
весь
румб,
Чтоб собрать во тьме тишком
полк
помп -
В небоскребах загасить
свет
ламп,
Бра, софитов, фонарей,
люстр,
рамп!
Свет в городе гаснет. Обыватели мечутся, натыкаясь друг на друга.
- Что прешь, как кабан, парень?
- Ой: встал на мозоль, дурень!
- А хочешь - по лбу шкворень?
- Где спички? в них весь корень.
Обыватели в квартирах
- Тьма кромешная, хоть глаз выколи...
- Дали драпа, а на нас - тюкали?
- Вон, намедни, со всех трасс - цокали,
Про победу со всех крыш брякали!
Тайные голоса человеческих мыслей
Благонамеренные
Пусть у врагов успех; но
Им будущего не дано.
Флегматики
Уж как-нибудь... Лишь - бомбы
Не выбрали этот дом бы.
Скептики
Оказывается, мощь - дутая?
Сторонников - одна сотая...
Внутренняя эмиграция
Свобода грядет - на место
Тиранствования. Наконец-то!
Лауреаты
Бумажник...
"ЗИС" цел...
На дачку:
Пересидим "драчку".
Девушка в крипте
Я не могу здесь долее!
Я задыхаюсь, поверьте!
Во дни всенародной боли
Бездействие - горше смерти.
Сестрой... в лазарете... в госпитале...
Хоть каплю смягчить страданья!
Ректор
А нам легко ли, о Господи,
Сорок лет ожиданья?
Смягчайте своим присутствием
Боль тех, кто томится подле!
Молодой интеллигент
Всем ясно, что в годы бедствия
Прятаться в недра - подло,
Но ведь давно замурована
Наглухо эта крипта...
Экклезиаст
Вносили и вносим
в заем суровый
И мы свою горькую лепту.
Жругр доживает последние миги.
Вижу Друккарг
в штурме я;
Владыку терзают другие владыки:
Стэбинг,
Устр,
Укурмия.
Но уже не три - пять, шесть уицраоров вгрызаются в плоть недавнего
властелина российского античеловечества. Пузырь на его туловище
разрывается в борьбе.
Экклезиаст
Гнусно! От тела чудовища
Отпочковалась сумка:
Треплется в струях гноища,
Выпрастывает потомка;
Второе детище... третье...
Хлещут об грунт, как плетью...
Крепнут туманной плотью...
Входят в базальт, как в платье!
Множество недоносков, почти эмбрионов, величиной, однако, с
бронтозавров, расползаются по Друккаргу.
Голос Укурмии
Видите, сколько тиран
их нес?
Он их готовил для стран
всех нас...
Голос Стэбинга
Их уничтожим потом,
чтоб вниз
Ухнул сперва сам отец,
сам бес.
Жругр, борясь
Мнишь себя правосудием?
Лжешь, будто я - тиран?
Тля! Одолей орудие,
Раньше, чем хитить трон!
Что вами движет,
хищники?!
Жажда красной росы!
Только за ней и рыщете,
Демиурговы псы!
Сражение охватывает все пространство Друккарга от рухнувшей крепости
почти до великого капища. Пятна подземных лун закрываются бешено
проносящимися клочьями.
Среди воинства Синклита сражаются: тот, кто был Прозревающим,
Император-искупитель, Родомыслы прошлого, Рыцарь-монах.
Голос Яросвета
Красный чертог Великого Игвы
Я оставляю огню -
до тла.
Голоса праведников прошедшего
- К нижнему капищу путь прорубаем,
Светом слепим очи химер.
- Воющим сворам, лающим стаям
Путь отрезаем в темень пещер.
- Скоро крестом прикоснемся к устоям,
К сумрачным стенам новых гоморр.
Голоса родомыслов прошедшего
- Сходим к борцам, омраченным прежде:
Души их вспыхивают у рубежа.
- Медленно приподнимаются вежды,
С крепнущих воль пропадает ржа.
- Волю крепим их - дважды и трижды,
Первые проблески сил сторожа.
В небе вспыхивают сотни осветительных ракет. Гул смятения.
Главнокомандующий, стараясь забиться в тень
Все укрыть от вражьих глаз:
склад,
штаб,
Штольни, капища, цеха,
клуб...
Чтоб
Каждый чувствовал в руках
лишь
штык
И врагов им пригвоздил
сто
штук!
По артериям их войск
гнать
тромб!
В устьях трасс нагромоздить
кряж
тумб!
Сверху слать на каждый метр
град
бомб...
Приналяг, ядрена мать!
Множь
темп!!
Крики
на Центральном фронте
- Гибель, товарищи! Небо - в пламени...
- Прячьтесь, коль буря сметает крылом...
На Северном фронте
- Нет больше, брат,
правды за нами!
Шпагу разламываю пополам!
На Южном фронте
- Правда иль кривда - даже без знамени -
При, удалая башка, напролом!
Северный фронт прорван. Обороняющиеся под командованием маршала Икс
скапливаются в Речном форту.
Маршал
Хо! Устоим. Нам - не впервой.
Пусть сыроват
склеп,
Будет зато
все под рукой;
Порох, бензин, хлеб.
Форт блокируется наступающими. Захваченные потоком отступления
бросаются по магистралям к центру города. В тылу - паника.
Горожане
- Где наш баул?..
- Брось барахло!
- В горы! в аул!
- К тетке в село!
- В складе загреб
Три банки сгу...
Уж хоть потоп,
А сберегу!
- Хоть бы для вдов
Дали авто...
- Нет поездов...
- Всюду не то...
- Бедная Русь!..
- С этим мешком
Сто верст пешком?!
Я надорвусь!..
Возня в высотных зданиях
- Но как же... куда же... где же...
- В провинции? Там невежи...
- В колхозы? Небольно дюжи...
- В Сибирь? Холода...
О, Боже!
Злорадные крики отступающих
- Ага! обожгло! прячетесь!
- Эге! под обвал тычетесь...
- Гы-гы! на скаку мочитесь!
- Ошпаренным клопом мечетесь!
Главнокомандующий
Люди! Граждане всех дыр!
вер!
каст!
Южный пригород наш пал,
взят
мост, -
Неужели патронташ
стал
пуст?!
Стой, ни с места!.. Растопчу!
Трус!
Глист!
Члены ареопага, перевешиваясь через перила
Враг прет? Растоптать нечисть!
Из списка живых
вычесть!
Крики
Нам - тыкать штыком в танки,
А сами - кишкой тонки?
Наместник
Стоп, назад... Куда?
Марш, изменник, в бой!
Я вам покажу
Тыл!
Я швырну туда,
Где лишь черт кривой
В стуже до сих пор
Выл!
Крики
Сами швырнем. Кончен твой день!
В пекле доскажешь свою дребедень.
Наместника хотят стащить с террасы. Ему удается юркнуть в глубь
Цитадели.
Вопли толпы
- Сдавайтесь! каты, злодеи!
- Орда кровопийц! Халдеи!
- И так ради вашей идеи
Подох миллион людей!
Голос Укурмии
Все еще бьется? все еще живы
Двадцать, пятнадцать - из тысячи рук?
Воины! Рвите присоски державы!
Черною кровью залейте порог!
Игвы чужеземных шрастров
Швырком от окраин -
со многих сторон -
Громыхаем
железным
тигром.
Эхо в наземном городе
- Wir kommen vom Rhein.
- Nous venons de Rhone.
- From Ohio.
- From Themse.
- Del Tibro. *
* Мы с Рейна, мы с Роны, с Огайо, с Темзы, с Тибра - разноязычные
возгласы. - (Ред.)
Пение в отряде изгнанников отечества,
сражающихся на стороне международной армии
Скитальцы, изгои, дети вины,
Единому верны условью:
С России смываем пятно сатаны
Кровью.
Кто волею бросил себя в водоверть -
И жизнь, и любовь, все малость!
Лишь ненависть наша сильней,
чем смерть,
Чем жалость.
Цитадель безмолвствует.
Толпа у ее стен приходит в ярость. Летят камни. Пулеметные очереди
отбивают от ее цоколя мраморные осколки.
- Попрятались! У, р-рожи!..
- Давай-ка, братва, строже:
Пальни с батарей, друже!
- На штурм! не жалей грыжи!
Но именно в эту минуту, неизвестно каким образом и откуда, здание на
глазах у всех облекается в броню. Ни щелки, ни скважины. Вместо стен со
множеством уступов, окон, террас, перед народом оказывается глухой
трехсотметровый конус с закругленной крышей. Камни, пули, даже снаряды
задевают его лишь по касательной и уносятся в пространство.
Обескураженные голоса
- Колдуны! - Это он, - ирод!
- Околпачил нас...
весь
город!..
- Охмурил, а когда ж сдохнет?
- Он в убежище, знать, дрыхнет.
Другие голоса
- Рано запели, пташки:
Как бы не съели кошки...
- Эй, оглянись: с вышки
Прямо на нас - пушки!
Мощный залп батарей Речного форта. В толпе образуются зияющие
пустоты. Народ шарахается в сторону, оставляя сотни убитых на мостовой.
Голос маршала в Речном форту
Спасемся еще. Окрепнем!
Вышибем клином клин.
А сгинем - так дверью хлопнем:
Семь бед, но ответ один.
Разговор в крипте
- Странно, все тягостней ночь лихая,
Давит на грудь неимоверный груз...
- Слышите: гусеницами громыхая,
Мчатся машины ущельями трасс...
- Это - другая, не наша стихия,
Будто наречья неведомых рас...
Ректор
Просто - удушье, биенье крови,
Шум неумолчный в ушах...
Вон уж и смерть в этом каменном чреве:
Алые нимбы цветут на свечах.
Экклезиаст
Мы и не ждали праздника:
Вторая Стража иссякла,
Но кровью, огнем и казнями
Багрится начало цикла.
Голоса Синклита
- Мы расширяем ход в катакомбы,
Стража безумствует, боронясь.
- В чадных застенках жертв гекатомбы
Взору открылись, с мраком слились.
Экклезиаст
Годы, залитые черным горем,
Грозная перечеркнула заря,
Слышите - лязгают двери тюрем,
Гудом гудят лагеря,
В каждом бараке, в каждом БУРе
Освобожденные плачут навзрыд;
Дух потрясен...
Голоса Синклита
...Оглушающей бурей
Встретит вас опустошаемый град.
- Но не опасны ни ветры, ни море,
Ни пламена, ни уран, ни иприт.
- Тот же, чья жизнь сократится - в просторе
Вышней России
свой храм довершит.
- Наши неугасимые зори
Встретят его у порога в Синклит.
Скрежет взламываемых дверей,
Голос командира одного из подразделений международной армии
Лестница в затхлое это пространство
От крови еще влажна...
Ректор
Гость! твое боевое убранство
Огненным орденом освободителей
Расцвесть должно!
Другие
Не мстителями, не завоевателями -
Друзьями нам быть дано!
Командир
Рад вам помочь; но Цитадель
Не доконать ничем:
Конус ее, облеченный в сталь,
Стал совершенно нем.
Тигром зато
грозит и рычит
Маршал в Речном форту:
Мы полагаем, он замолчит
Только с землей во рту.
Каждый поэтому из катакомб
Может в наш легион.
Молодой интеллигент
Я отрицаю этику бомб!
Командир
Ах, вы - пацифист... Pardon.
Ректор
Позвольте представиться: доктор Z,
Член академии. В полк
Мне не к лицу. Руководство газетами,
Школами - вот мой долг.
Молодой интеллигент
Воздух горячими струями прыщет,
Пол из-под ног ускользает... Иду...
Вот она, воля! Боже, как блещут
Светочи смерти в этом аду...
Экклезиаст
Теперь разойдутся врозь
Дороги наши надолго.
Девушка
О, нет! Вы - прочная ось
Общего дела и долга.
Сестрою, на фронт, в народ
Рвалась я совсем недавно;
Теперь же слышу: зовет
Освобожденная Навна -
Нести ее весть, как вы, -
Калекам, сиротам, детям...
Экклезиаст
Пусть так. Ущелья и рвы
Начальным лучом осветим.
Нам быть суждено мостом
В Небесную Русь.
Молодой интеллигент
Я с вами.
Ректор
Прощайте, друзья. Потом
Сойдемся в будущем храме.
Экклезиаст
Хаос... Бушующий Шаданакар!
Схватка и вопли двух зол, двух кар...
Голос Жругра
Рвусь на куски... сворачиваюсь...
Застит глаза кровь жертв...
Я ль не вочеловечиваюсь
В богатырей всех битв?
Я ли не оборачиваюсь...
Я не могу быть мертв!
Укурмия
Станешь!
Жругр
Пусть; но в Уппуме я
Окрепну для битв опять,
Потомков твоих, Укурмия,
Разгрызть... пожрать...
смять...
Демиург Северо-Запада, парализуя последние силы Жругра
В Уппум, исчадье!
Мощь твою поправ,
Тебя швырнем в твой собственный прорыв!
Жругр
Я жив... я тверд!
Раругги, в бой...
Я жив...
О, поддержите!..
Падаю стремглав...
Крик переходит в вой нечеловеческой тоски, ярости, в вопль сознания,
внезапно постигшего нечто, более пугающее, чем любая смерть. Укурмия
иссекает сердце Жругра. На мгновение вопль заглушает все, потом начинает
стремительно гаснуть, судорожно вскидываясь на секунду:
ааа! а! - и гаснет окончательно.
Голос Карны
Русские, слышите?
Кручами мрака,
Все уменьшаясь, кружится он
В жерла, откуда ни крика, ни знака
Не долетит до скончанья времен.
Мертвое море миров непробудных
Давит свинцом усыпальницу ту,
Милость и жалость богов добросудных
Снидить не властна за эту черту...
Стэбинг и Устр
- Мне это сердце! мне!
- Нет, мне!
- По очереди... - Нам - всем трем.
Укурмия
Ни мне, ни вам - никому,
Стэбинг
В огне
Заслуга моя!.. мой гром
Ударил в тот первый час,
Когда...
Демиург Северо-Запада
Но права и долг
Постиг лишь один из вас -
Укурмия: лев - не волк!
Демиург рассекает сердце Жругра на мелкие куски. Струи крови
прожигают пласты насквозь. Вверху, в наземном городе, кажется, будто в
почве образуется внезапно множество дыр, похожих на воронки от бомб, но
лишенных дна. В то же мгновение тысячи человеческих и человекоподобных
существ выволакиваются невидимою силой из подвалов и убежищ,
выхватываются из уличной толпы, точно прикрепленные нитями к исчезнувшему
гиганту, они против воли волокутся к воронкам.
Вопли уносимых
- Почему же - я?..
- Почему же - мы?..
- Дай задержаться...
- Хоть притулиться...
- Ой, ухватиться!..
- Ай, зацепиться!..
Укурмия
Потому что вас нет - и не было:
Вы - только присоски того, кто жил.
Уносимые
- Выскальзывают углы...
- Выерзывают столбы...
- Отшатываются стволы!
- Откатываются дома!!
Холодные голоса демонов возмездия
- Градоправительствовавших.
- Мироводительствовавших.
- Вину принявших.
- Брато-тиранствовавших.
- Брато-предательствовавших.
- Брато-растливших.
Один из окружающих город холмов внезапно раскрывается и из него, сам
собою, выезжает Автомат. Очевидно, он был переведен тайно из Цитадели в
загородное убежище по засекреченным туннелям под землей.
Толпа, оправившись от изумления
- Э-э-э... Вот-т он где-е-е!
- А-а-а... Вот-т он куда-а-а...
- О-о-о!.. Вот-т он кто-о-о!
Сопротивляясь движению. Автомат пытается ухватиться за деревья, но
его чудовищные руки вырывают деревья с корнем. Он цепляется за углы домов
- углы сдвигаются с места, стены рушатся. Невидимая сила то и дело
заставляет сворачивать к воронкам, чернеющим по сторонам шоссе; все они
оказываются недостаточно вместительными.
Толпа, сбегаясь со всех сторон
Вот он, вурдалак! вот он!
Кровью наших душ питан!
Дьяволом самим сватан!
Ладаном, как бог, кутан!!
Автомат
Детки, зачем - в раж?
Я вас спасал, вы ж...
Детки, я весь - ваш!
Я еще бодр... свеж...
Автомат натыкается на крутой подъем дороги и с оглушительным лязгом
обрушивается на магистраль.
Толпа
- Бей, братва!
крой,
жмурь его!
- В потроха!
в фарш,
в варево!
- Выжимай
кровь -
сукровицу:
Вдруг вильнет,
вдруг
выкрутится!
Автомат
Дзынь, всезакон в том,
Чтоб... изувер! хам!!
Втиснуть в один том,
Бряк, тарарам, бум...
Способствуя невидимой силе, толпа с ревом волочит Автомата вдоль
улицы.
- Бей! ату!
В печь
доменную!
- Об плиту
хвать
каменную!
- Вон об тот
брус
тресни-ка!
- Об углы
трасс
хрясни-ка!
- Пусть хлебнет
жизнь
сладкую...
- В говносток!
в мразь
жидкую!!
Автомат
Дзынь... всезакон в том...
Скот! Ренегат... гад!!
Дрыг... тарарам... ром...
З-звяк!!!
Механизм разваливается на части. Оттуда выюркивают несколько дымных
образований, похожих на огромных насекомых. Ухватив подобиями рук
тусклые, слабо светящиеся комки, схожие с пульсирующими сердцами, они
пытаются забиться в щели руин.
Толпа
- Бес! Вот, кто жужжал!
- Вот, чей в нем дух
жил...
- Рви им узлы жил!
- Гни острия жал!
Отчаянно жестикулируя, образования подтягиваются к краю воронок и
исчезают там. Толпа швыряет им вслед обломки футляра.
Отдельные голоса
- Не то это, брат, не то...
- А крепости - хоть бы что!
- Целехонька, как гора!
- Броня - как из серебра!
- А дьявольский Речной форт
Стоит, подбочась, как ферт...
- Оттуда за залпом залп...
- Там маршал застрял, как столб!
Голос маршала
Приветствую! молодцы,
Что бросили в прах уродину:
Теперь вы и я - борцы
За родину!
Ко мщению кличет она,
Одна - надо всеми зонами;
Пусть щерится вся страна
На недругов - партизанами!
Говоры вполголоса по углам
- Народные достижения
Захватчик попрал.
- Убьем!
- Во имя освобождения
Хоть вилами! Хоть дубьем!
- Где наши сады? где лозы?
Торчит лишь голая жердь...
- Товарищи, новый лозунг:
Освободителям -
смерть!
Из города в Речной форт прокрадываются по задним дворам отдельные
фигуры и целые отряды.
Молодой интеллигент,
с Экклезиастом и Девушкой пробираясь из столицы
Ждал я для Руси
горшие мытарства,
Но другой черед и добра и зла.
Рухнула в ничто глыба Государства,
Армия же - здесь.
Партия - цела.
Экклезиаст
Это потому, что Верховный Игва
Держится еще
в капище своем.
Если бы ты знал, друг мой, что за битва
Сотрясает весь
нижний окоем!
- Вот его обиталище! вот оно!
- Покровами гор окутано,
Спиралями игв обмотано.
- Парит, над бездной парит оно!
Сквозь дымные вихри различается опрокинутый острием вниз конус
великого капища. Лиловый диск подземного солнца представляется
мистической далью, к которой направлено это острие. Три луны в бурно
несущихся тучах кажутся мчащимися с непостижимою быстротой.
Голос Великого Игвы
Гагтунгр! я гибну! безмерной массой
Могуч напор их!.. Истощено
Все, что мне дал ты... Враждебной расой
Наполнен город... Еще одно
Мне лишь осталось: священной ракой
Вот здесь хранящееся вино!
Голос Яросвета
Рати! вторгайтесь
лучами
без страха
К первосвященнику дьявольских месс!
Голоса Синклита
- Архистратиг наш к обителям мрака
Мчится с оружием наперевес.
- Токами света сдвинуто капище,
Сорваны пугала песьих личин.
- Хлопают по ветру пестрые
рубища,
Строй потаенных машин
обнажен.
- Силятся светом слепимые скопища
Скрыть в глубине тайновесы причин.
- Поздно! Жрецы волокутся по требищу,
Пастырь лжемифа
разоблачен!
Голос Великого Игвы
Разоблачен я?.. Что рядом с вашим,
Мой вышний ум,
Прозревший все - от райских башен
И вниз, в Уппум?!
Игва впадает в исступление
Миг настает: моя трансформа.
Уж плоть - как дым;
К тебе, Гагтунгр, к тебе, Фокерма,
Взойду живым.
Погиб Друккарг, но будет новый
Подобный град,
Одет неслыханною славой
Тысячекрат.
Преображаясь, лью прощально
Вино - полынь
В Энроф - по стогнам ближним, дальним...
Аминь! Аминь!
Великий Игва появляется на острие конуса с двурогим сосудом в руках.
Сжав, берегла тебя колба;
рванись
Пламя Гагтунгра!
Игва выплескивает сосуд в пространство. На вершине городской
Цитадели, превратившейся в закругленный конус, является Жрец черного
кристалла с факелом в руках:
- Стань же, Энроф,
обезжизнен и ржав,
Гол, точно тундра!
Жрец повергает факел вниз, сигнализируя этим Речному форту.
Эхо в войсках Речного форта
Эй вы, столицы держав!
Берегись!
Полундра! полундра!
С форта раздается рокочущий гул орудий - жерлами на все четыре
стороны горизонта. Становится светло, как днем: по ту сторону разбитых
гор со всех сторон встают фантастические зарева. Великие города
чужеземных стран дематериализуются . Игва воздевает руки к подземному
солнцу - Антикосмосу. Материальный состав его тела вступает в великую
трансформу. Как бы тая на глазах, он начинает свое вознесение заживо на
диск подземного солнца.
Следующая Предыдущая Оглавление
|
