ДАНИИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1261-1303) — родоначальник князей московских, московский князь, первый правитель Москвы.

Был четвертым младшим сыном Александра Ярославовича Невского, потомком князя Всеволода Большое Гнездо. По завещанию отца, умершего, когда Даниилу было не более двух лет, жил и воспитывался в доме своего дяди, тверского князя Ярослава Ярославича.

Русские летописцы не отметили года, когда Даниил сел на свое княжение. Уже в 1276 другой дядя князя Даниила — великий князь владимирский Дмитрий Ярославич — подтвердил волю отца о передаче юноше московского удела, когда тот достигнет совершеннолетия. Этот удел, полученный Даниилом, состоял тогда из небольшой деревянной крепости и нескольких сел и деревень без единого каменного здания. Удачное расположение Москвы на оживленных торговых путях, не подконтрольных Золотой Орде, давало возможность вести транзитную торговлю, и молодой князь впоследствии учел это.

Отсутствие перспективы занять великокняжеский престол (Даниил был самым младшим в роду) заставило князя с самого начала вести самостоятельную политику, направленную на обустройство и расширение своей земли. Для этого пришлось с самого начала вынужденно участвовать во многих княжеских усобицах. В 1276 он договорился со средним братом — городецким князем Андреем Александровичем — о совместных действия против дяди (Дмитрия Ярославича); союзные действия велись до начала 1280-х.

Одновременно 15-летний Даниил развернул активную деятельность внутри своего удела. Он упорядочил систему торговых пошлин и начал активное оборонительно строительство, в частности, в 1282 основал недалеко от Москвы Данилов монастырь с храмом во имя Даниила Столпника. Монастырь стал важным звеном в южном оборонительном поясе Москвы (ныне — место резиденции московского патриарха Алексия II). Даже набег на Москву татарского царевича Дюденя (Тудана), обманом захватившего город («Дюденева рать»), не изменил картины: царевич вынужден был вскоре вернуться в Орду; успешное правление Даниила продолжалось.

В 1296 Даниил поссорился с братом Андреем и начал борьбу с ним в союзе с тверским князем Михаилом (двоюродным братом Даниила). Андрей Александрович обратился за помощью к ордынцам. Тогда Даниил срочно заключил мир с дядей, князем владимирским Дмитрием Ярославичем, и в 1285 Андрей потерпел поражение вместе с ордынскими силами от войск Дмитрия и Даниила. Эта битва стала первой победой русских над ордынскими войсками. Не ввязываясь в борьбу со старшими братьями за обладание правом на великое княжение, Даниил думал в это время о том, как — используя княжеские распри — укрепить свой удел, желал обустроить свою Москву. Летописец считает, что он сумел не запятнать себя неблаговидными поступками, предательством или малодушием.

В 1300 Московское княжество, управляемое Даниилом, вступило в столкновение с соседней Рязанью. В 1301 Даниилу Александровичу удалось подкупить рязанских бояр и пленить правителя рязанского - князя Константина Романовича, что дало Даниилу право присоединить к Москву город Коломну и Лопасню вместе с землями (волостями) по нижнему течению реки Москвы. Это были первые присоединения земель к Московскому уделу, начавшие более чем двухвековой процесс складывания Русского государства под эгидой Москвы. Поверженного противника — князя рязанского — по словам летописи, Даниил «держал в чести, хотел укрепиться с ним крестным целованием и отпустить в Рязань», лишь бы Константин не препятствовал дальнейшему «собиранию земель». Коломна стала важнейшим стратегическим пунктом в обороне Москвы с юга; Москва получила выход на Оку, бывшую тогда важной торговой магистралью и одним из водных путей на восток.

В 1302 умер бездетным племянник Даниила — Иван Дмитриевич, сын Дмитрия Александровича, князя переяславского. Он мог бы, по законам того времени завещать свой удел — Переяславль-Залесский - самому старшему из братьев, но «отписал» эту огромную область Даниилу.

Завещание Ивана Дмитриевича и передача Даниилу Переяславля вызвали негодование и зависть многих князей («негодоваша на Данила велми»). Городецкий князь пытался оспорить завещание, отправив в Переяславль своих наместников, но сами жители Переяславля поддержали Даниила. Территория Московского княжества резко выросла и княжество выдвинулось в число наиболее значительных в то время на Руси. В самой Москве была тогда построена церковь Спаса на Бору, и заложен монастырь на Крутицах.

Андрей Александрович отправился в Орду жаловаться хану на растущее могущество московского князя. Присылке ордынской рати помешала неожиданная смерть 42-летнего Даниила 4 марта 1303. Перед смертью он принял схиму.

Даниил был погребен в Даниловом монастыре на общем монастырском кладбище. Позднее его прах перенесли в церковь Данилова монастыря. Причислен к лику святых как первый правитель Москвы и первый собиратель русских земель, увеличивший территорию своего княжества более чем в два раза. Это был первый из князей, кто жил в Москве постоянно и стал первым князем, похороненным в Москве в Даниловом монастыре.

На Даниловской площади столицы, недалеко от Данилова монастыря (в 1983 возвращенного церкви, в 1988 отреставрированного, хранящего мощи Даниила Александровича) ему воздвигнут памятник.

Лев Пушкарев

Литература: Экземплярский А.В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период, т. 2. СПб, 1891;
История Москвы в шести томах. М., 1952 ;
Соловьев С.М. История России с древнейших времен, кн. II, т. 3. — Собр. соч.: Соловьев С.М. Сочинения. М., 1988 ;
Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Москва, 1997;

ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ (Dante Alighieri) (1265-1321), итальянский поэт. Родился в середине мая 1265 во Флоренции. Его родители были почтенные горожане скромного достатка и принадлежали к партии гвельфов, выступавшей против власти германских императоров в Италии. Они смогли оплатить обучение сына в школе, а впоследствии позволили ему, не заботясь о средствах, совершенствоваться в искусстве стихосложения. Представление о юности поэта дает его автобиографическая повесть в стихах и прозе Новая жизнь (La vita nuova, 1293), рассказывающая о любви Данте к Беатриче (считается, что это была Биче, дочь Фолько Портинари) с момента первой встречи, когда Данте было девять лет, а ей восемь, и до смерти Беатриче в июне 1290. Стихи сопровождаются прозаическими вставками, объясняющими, как появилось то или иное стихотворение. В этом произведении Данте развивает теорию куртуазной любви к женщине, примиряя ее с христианской любовью к Богу. После смерти Беатриче Данте обратился к утешению философией и создал несколько аллегорических стихотворений во славу этой новой «дамы». За годы научных занятий значительно расширился и его литературный кругозор. Решающую роль в судьбе и дальнейшем творчестве Данте сыграло изгнание поэта из родной Флоренции.

В то время власть во Флоренции принадлежала партии гвельфов, раздираемой внутрипартийной борьбой между белыми гвельфами (выступавшими за независимость Флоренции от папы) и черными гвельфами (сторонниками папской власти). Симпатии Данте были на стороне белых гвельфов. В 1295-1296 он несколько раз призывался на государственную службу, включая участие в Совете Ста. В 1300 он в качестве посла ездил в Сан-Джиминьяно с призывом к гражданам города объединиться с Флоренцией против папы Бонифация VIII и в том же году был избран членом правительствующего совета приоров - эту должность он занимал с 15 июня по 15 августа. С апреля по сентябрь 1301 он вновь входил в Совет Ста. Осенью того же года Данте вошел в состав посольства, отправленного к папе Бонифацию в связи с нападением на Флоренцию принца Карла Валуа. В его отсутствие, 1 ноября 1301, с приходом Карла власть в городе перешла к черным гвельфам, а белые гвельфы подверглись репрессиям. В январе 1302 Данте узнал, что заочно приговорен к изгнанию по сфабрикованному обвинению во взяточничестве, должностных преступлениях и сопротивлении папе и Карлу Валуа, и уже не вернулся во Флоренцию.

В 1310 император Генрих VII вторгся в Италию с «миротворческой» целью. На это событие Данте, нашедший к тому времени временный приют в Казентино, откликнулся пылким письмом К правителям и народам Италии, призывая поддержать Генриха. В другом письме, озаглавленном Флорентиец Данте Алигьери, несправедливо изгнанный, негоднейшим флорентийцам, оставшимся в городе, он осудил сопротивление, оказанное Флоренцией императору. Вероятно, в это же время он написал трактат О монархии (De monarchia, 1312-1313). Однако в августе 1313, после неудачной трехлетней кампании, Генрих VII внезапно скончался в Буонконвенто. В 1314 после смерти папы Климента V во Франции Данте выступил еще с одним письмом, адресованным конклаву итальянских кардиналов в городе Карпентра, в котором призывал их избрать папой итальянца и вернуть папский престол из Авиньона в Рим.

На некоторое время Данте нашел убежище у правителя Вероны Кан Гранде делла Скала, которому посвятил заключительную часть Божественной Комедии — Рай. Последние годы жизни поэт провел под покровительством Гвидо да Полента в Равенне, где скончался в сентябре 1321, завершив незадолго до смерти Божественную Комедию.

Лишь часть ранних стихотворений Данте вошла в Новую жизнь. Помимо них он написал несколько аллегорических канцон, которые, вероятно, намеревался включить в Пир, а также множество лирических стихотворений. Впоследствии все эти стихотворения были изданы под заглавием Стихи (Rime), или Канцоньере (Canzoniere), хотя сам Данте не составлял такого сборника. Сюда же следует отнести шутливо-бранные сонеты (тенцоны), которыми Данте обменивался со своим другом Форезе Донати.

По утверждению самого Данте, трактат Пир (Il convivio, 1304-1307) он написал, чтобы заявить о себе как о поэте, перешедшем от воспевания куртуазной любви к философской тематике. Предполагалось, что в Пир войдут четырнадцать поэм (канцон), каждая из которых будет снабжена обширной глоссой, толкующей ее аллегорическое и философское значение. Однако, написав толкования к трем канцонам, Данте оставил работу над трактатом. В первой книге Пира, служащей прологом, он горячо отстаивает право итальянского языка быть языком литературы. Трактат на латинском языке О народном красноречии (De vulgari eloquentia, 1304-1307) тоже не был закончен: Данте написал лишь первую книгу и часть второй. В нем Данте говорит об итальянском языке как средстве поэтического выражения, излагает свою теорию языка и выражает надежду на создание в Италии нового литературного языка, который встал бы над диалектальными различиями и был бы достоин называться великой поэзией.

В трех книгах тщательно обоснованного исследования О монархии (De monarchia, 1312-1313) Данте стремится доказать истинность следующих утверждений: 1) лишь под властью вселенского монарха человечество может придти к мирному существованию и исполнить свое предназначение; 2) Господь избрал римский народ, чтобы тот правил миром (следовательно, этим монархом должен быть император Священной Римской империи); 3) император и папа получают власть непосредственно от Бога (следовательно, первый не подчинен второму). Эти взгляды высказывались и до Данте, но он привнес в них пылкость убеждения. Церковь немедленно осудила трактат и, согласно Боккаччо, приговорила книгу к сожжению.

В последние два года жизни Данте написал латинским гекзаметром две эклоги. Это был ответ профессору поэзии Болонского университета Джованни дель Вирджилио, который убеждал его писать на латыни и приехать в Болонью для увенчания лавровым венком. Исследование Вопрос о воде и земле (Questio de aqua et terra), посвященное вызывавшему множество споров вопросу о соотношении воды и суши на поверхности Земли, Данте, возможно, публично читал в Вероне. Из писем Данте подлинными признаются одиннадцать, все на латыни (некоторые упоминались).

Считается, что Данте принялся за Божественную Комедию около 1307, прервав работу над трактатами Пир (Il convivio, 1304-1307) и О народном красноречии (De vulgari eloquentia, 1304-1307). В этом произведении он хотел представить двойное въдение общественно-политического устройства: с одной стороны, как божественно предустановленного, с другой — как достигшего невиданного разложения в современном ему обществе («нынешний мир сбился с пути» — Чистилище, ХVI, 82). Основной темой Божественной Комедии можно назвать справедливость в этой жизни и в загробной, а также средства к ее восстановлению, отданные, по промыслу Божьему, в руки самого человека.

Свою поэму Данте назвал Комедией, поскольку она имеет мрачное начало (Ад) и радостный конец (Рай и созерцание Божественной сущности), и, кроме того, написана простым стилем (в отличие от возвышенного стиля, присущего, в понимании Данте, трагедии), на народном языке, «каким говорят женщины». Эпитет Божественная в заглавии придуман не Данте, впервые он появился в издании, вышедшем в 1555 в Венеции.

Поэма состоит из ста песней приблизительно одинаковой длины (130-150 строк) и делится на три кантики — Ад, Чистилище и Рай, по тридцать три песни в каждой; первая песнь Ада служит прологом ко всей поэме. Размер Божественной Комедии — одиннадцатисложник, схема рифмовки, терцина, изобретена самим Данте, вкладывавшим в нее глубокий смысл. Божественная Комедия — непревзойденный пример искусства как подражания, за образец Данте берет все сущее, как материальное, так и духовное, сотворенное триединым Богом, наложившим на все отпечаток своей троичности. Поэтому в основе структуры поэмы лежит число три, а удивительная симметричность ее строения коренится в подражании мере и порядку, которые Господь придал всем вещам.

В письме к Кан Гранде Данте объясняет, что его поэма многозначна, это аллегория наподобие Библии. Действительно, поэма имеет сложную аллегорическую структуру, и хотя повествование почти всегда может держаться на одном лишь буквальном смысле, это далеко не единственный уровень восприятия. Автор поэмы представлен в ней как человек, удостоившийся особой Божьей милости — совершить путешествие к Господу через три царства загробного мира, Ад, Чистилище и Рай. Это путешествие представлено в поэме как реальное, совершенное Данте во плоти и наяву, а не во сне или видении. В загробном мире поэт видит разнообразные состояния душ после смерти, в соответствии с воздаянием, определенным Господом.

Грехи, за которые карают в Аду, делятся на три основные категории: распущенность, насилие и ложь; это три греховные наклонности, проистекающие из греха Адама. Этические принципы, на которых построен Дантов Ад, как и в целом его видение мира и человека, представляют собой сплав христианской теологии и языческой этики на основе Этики Аристотеля. Взгляды Данте не оригинальны, они были распространены в эпоху, когда основные труды Аристотеля были вновь открыты и усердно изучались.

Пройдя через девять кругов Ада и центр Земли, Данте и его проводник Вергилий выходят на поверхность у подножия горы Чистилища, расположенной в южном полушарии, на противоположном от Иерусалима крае Земли. Схождение в Ад заняло у них ровно столько же времени, сколько прошло между положением Христа в гробницу и его воскресением, и начальные песни Чистилища изобилуют указаниями на то, каким образом действие поэмы перекликается с подвигом Христа, — еще один пример подражания у Данте, теперь в привычной форме imitatio Christi.

Восходя на гору Чистилища, где на семи уступах искупаются семь смертных грехов, Данте очищается сам и, достигнув вершины, оказывается в земном Раю. Таким образом, восхождение на гору - это «возвращение в Эдем», обретение утерянного Рая. С этого момента проводником Данте становится Беатриче. Ее появление является кульминацией всего путешествия, более того, поэт проводит подчеркнутую аналогию между приходом Беатриче и пришествием Христа — в истории, в душе и в конце времен. Здесь подражание христианской концепции истории как линейного поступательного движения, центр которого образует пришествие Христа.

С Беатриче Данте поднимается сквозь девять концентрических небесных сфер (согласно устройству неба в птолемеево-аристотелевской космологии), где обитают души праведных, к десятой — Эмпирею, обители Господа. Там Беатриче сменяет св. Бернард Клервоский, который показывает поэту святых и ангелов, вкушающих высшее блаженство: непосредственное созерцание Господа, утоляющее все желания.

Несмотря на такое разнообразие посмертных судеб, можно выделить один принцип, действующий на протяжении всей поэмы: воздаяние соответствует природе греха или добродетели, присущих человеку при жизни. Особенно четко это прослеживается в Аду (зачинщики раздора и схизматики рассечены там надвое). В Чистилище очищение души подчиняется несколько иному, «исправляющему» принципу (глаза завистников накрепко зашиты). В Раю души праведных появляются сначала на том небе, или небесной сфере, которое лучше символизирует степень и природу их заслуг (души воителей обитают на Марсе).

В структуре Божественной Комедии можно выделить два измерения: загробная жизнь как таковая и путешествие по ней Данте, обогащающее поэму новым глубинным смыслом и несущее основную аллегорическую нагрузку. Теология в дни Данте, как и раньше, считала, что мистическое путешествие к Богу возможно и при жизни человека, если Господь по милости своей подарит ему эту возможность. Данте строит свое путешествие по загробному миру так, чтобы оно символически отражало «путешествие» души в мире земном. При этом он следует образцам, уже выработанным в современной ему теологии. В частности, считалось, что на пути к Богу разум проходит три стадии, ведомый тремя различными видами света: Светом Естественного Разума, Светом Милости и Светом Славы. Именно эту роль играют в Божественной Комедии три проводника Данте.

Христианская концепция времени заложена не только в центре поэмы: все ее действие вплоть до появления Беатриче призвано отразить то, что Данте понимал как путь искупления, предначертанный Господом для человечества после грехопадения. Это же понимание истории встречалось у Данте в трактате О монархии и высказывалось христианскими историками и поэтами (например, Орсисием и Пруденцием) еще за тысячу лет до Данте. Согласно этой концепции, Господь избрал римский народ для того, чтобы тот вел человечество к справедливости, в чем он и достиг совершенства при императоре Августе. Именно в это время, когда на всей земле, впервые после грехопадения, царили мир и справедливость, Господь пожелал вочеловечить и послать к людям своего возлюбленного сына. С появлением Христа, таким образом, завершается движение человечества к справедливости. Нетрудно проследить аллегорическое отражение этой концепции в Божественной Комедии. Как римляне при Августе вели род людской к справедливости, так Вергилий на вершине горы Чистилища приводит Данте к обретению внутреннего чувства справедливости и, прощаясь, обращается к поэту, как к императору на коронации: «Я над самим тобою тебя венчаю митрой и венцом». Теперь, когда в душе Данте, как некогда в мире, воцарилась справедливость, появляется Беатриче, и ее приход является отражением пришествия Христа, как оно было, есть и будет. Так путь, пройденный душой индивидума, достигающей справедливости, а затем — очищающей благодати, символически повторяет путь искупления, пройденный человечеством в ходе истории.

Эта аллегория Божественной Комедии совершенно очевидно рассчитана на читателя-христианина, которого заинтересует как описание загробной жизни, так и путешествие Данте к Богу. Но изображение земной жизни у Данте не становится от этого призрачным и бесплотным. В поэме дана целая галерея живых и ярких портретов, а чувство значимости земной жизни, единства «того» и «этого» мира выражено в ней твердо и недвусмысленно.

Литература:
Баткин Л.М. Данте и его время: Поэт и политика. М., 1965;
Голенищев-Кутузов И.Н. Данте. М., 1967;
Мандельштам О. Разговор о Данте. М., 1967;
Данте. Малые произведения. М., 1968;
Голенищев-Кутузов И.Н. Творчество Данте и мировая культура. М., 1971;
Данченко В.Т. Данте Алигьери: Библиографический указатель русских переводов и критической литературы на русском языке. 1762-1972. М., 1973;
Данте. Божественная Комедия. М., 1982;
Доброхотов А.Л. Данте Алигьери. М., 1990;
Данте. Божественная Комедия; Новая жизнь; Стихотворения, написанные в изгнании; Пир. М., 1998;

Жорж Шарль Дантес, по усыновлению барон Геккерн (фр. Georges Charles de Heeckeren d'Anthes; 1812—2 ноября 1895), французский монархист, офицер-кавалергард, в 1830-е годы жил в России, затем занимался политикой и был сенатором Франции. Известен прежде всего как человек, убивший Пушкина на дуэли.

Родился в Эльзасе (город Сульц) в небогатой дворянской семье. Учился в Сен-Сирской военной школе. После свержения Бурбонов в 1830 эмигрировал сначала в Германию, а затем, после знакомства с голландским дипломатом бароном Луи Геккереном де Беверваард, в 1833 Россию. Дипломат представил его ко двору в Санкт-Петербурге, где в 1834 Дантес стал корнетом кавалергардского полка, а в 1836 поручиком. Впоследствии в 1836 дипломат усыновил Дантеса. Большинство исследователей аргументированно считают (в том числе опираясь на слова друзей Дантеса, таких, как князь А. В. Трубецкой), что барон и Дантес находились в гомосексуальной связи.

В 1835 в Аничковом дворце Дантес знакомится с женой камер-юнкера Пушкина Натальей Николаевной. 4 (16) ноября 1836 года городская почта доставила Пушкину и нескольким его друзьям анонимный пасквиль, который присваивал Пушкину «диплом рогоносца»; в дипломе содержался косвенный намёк на внимание к Н. Н. Пушкиной не только Дантеса, но и царя. Александр Сергеевич счёл письмо исходящим от Геккерна-отца (до сих пор неизвестно, был ли он прав; во всяком случае доказано, что дошедшие до нас экземпляры писаны не Геккерном и не Дантесом) и немедленно послал Дантесу вызов на дуэль. Через неделю после вызова Жорж Дантес сделал предложение Екатерине Гончаровой — сестре Натальи Николаевны и соответственно свояченице Пушкина. Как бы то ни было, коль скоро Дантес стал женихом Екатерины, Пушкин был вынужден отозвать свой вызов (сыграла роль и аудиенция, данная Пушкину Николаем I, и посредничество В. А. Жуковского). 10 января 1837 Екатерина Гончарова стала женой Дантеса. Она родила ему четверых детей и умерла после родов в 1843 году, на седьмом году замужества.

Однако конфликт между Пушкиным и Геккернами не был исчерпан, и вскоре после брака Дантеса с Екатериной началось распространение в свете слухов и шуток («казарменных каламбуров») по адресу Пушкина и его семьи. 26 января (7 февраля) 1837 Пушкин отправил Геккерну-отцу письмо (в своей основе сочинённое еще во время первого конфликта в ноябре), где, чрезвычайно резко характеризуя как отца, так и приёмного сына, отказывает им от дома. Отправляя письмо, Пушкин не мог не знать, что оно носит явно оскорбительный характер и приведёт к новой дуэли. В тот же день Геккерн объявил Пушкину, что его вызов в силе, и Жорж готов принять его. 27 января (8 февраля) под Петербургом состоялась дуэль, на которой Пушкин был смертельно ранен в живот (скончался 29 января). Ответным выстрелом Пушкин легко ранил Дантеса в правую руку.

Дантес был арестован, предан военному суду первой инстанции, который приговорил его за участие в дуэли к повешению по законам Петра I. При прохождении по инстанциям приговор постепенно смягчался. По распоряжению императора выдворен за границу с лишением офицерских патентов. Нидерландский посол Геккерн был отозван из Петербурга.

Позже стал сенатором при Наполеоне III.

ДАРВИН, ЧАРЛЗ РОБЕРТ (Darwin, Charles Robert) (1809-1882), английский ученый. Родился 12 февраля 1809 в Шрусбери. Изучал в Эдинбургском университете медицину. В 1827 поступил в Кембриджский университет, где в течение трех лет изучал богословие. В 1831 по окончании университета отправился в кругосветное путешествие на экспедиционном судне королевского флота «Бигл» в качестве натуралиста и вернулся в Англию лишь в октябре 1836. За время путешествия Дарвин побывал на о-ве Тенерифе, островах Зеленого Мыса, побережье Бразилии, в Аргентине, Уругвае, на Огненной Земле, в Тасмании и на Кокосовых островах и сделал большое количество наблюдений. Результаты изложил в трудах Дневник изысканий натуралиста (The Journal of a Naturalist, 1839), Зоология путешествия на корабле «Бигл» (Zoology of the Voyage on the Beagle, 1840), Строение и распределение коралловых рифов (The Structure and Distribution of Coral Reefs, 1842) и др.

В 1838-1841 Дарвин был секретарем Лондонского геологического общества. В 1839 женился, а в 1842 супруги переехали из Лондона в Даун (графство Кент), где стали жить постоянно. Здесь Дарвин вел уединенную и размеренную жизнь ученого и писателя.

В 1837 Дарвин начал вести дневник, в который вносил данные о породах домашних животных и сортах растений, а также соображения о естественном отборе. В 1842 написал первый очерк о происхождении видов. Начиная с 1855 переписывался с американским ботаником А.Греем и в 1857 изложил ему свои идеи. Под влиянием английского геолога и естествоиспытателя Ч.Лайеля Дарвин в 1856 начал готовить третий, расширенный вариант книги. В июне 1958, когда работа была выполнена наполовину, получил письмо от английского натуралиста А.Уоллеса с рукописью статьи последнего. В этой статье Дарвин обнаружил сокращенное изложение своей собственной теории естественного отбора. Два натуралиста независимо и одновременно разработали идентичные теории. На обоих оказала влияние работа Мальтуса о народонаселении; обоим были известны взгляды Лайеля, оба изучали фауну, флору и геологические формации островных групп и обнаружили значительные различия между населяющими их видами. Дарвин отослал Лайелю рукопись Уоллеса вместе со своим собственным очерком, а также набросками его второго варианта (1844) и копией своего письма к А.Грею (1857). Лайель обратился за советом к английскому ботанику Дж.Гукеру, и 1 июля 1859 они вместе представили Линнеевскому обществу в Лондоне обе работы.

В 1859 Дарвин опубликовал труд Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь (On the Origin of Species by Means of Natural Selection, or the Preservation of Favoured Races in the Struggle for Life), где показал изменчивость видов растений и животных, их естественное происхождение от более ранних видов.

В 1868 Дарвин опубликовал свой второй труд — Изменение домашних животных и культурных растений (The Variation of Animals and Plant under Domestification), в который вошло множество примеров эволюции организмов. В 1871 появился еще один важный труд Дарвина — Происхождение человека и половой отбор (The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex), где Дарвин привел аргументы в пользу животного происхождения человека. Среди других известных работ Дарвина — Усоногие раки (Monograph on the Cirripedia, 1851-1854); Опыление у орхидных (The Fertilization of Orchids, 1862); Выражение эмоций у человека и животных (The Expression of the Emotions in Man and Animals, 1872); Действие перекрестного опыления и самоопыления в растительном мире (The Effects of Cross- and Self-Fertilization in the Vegetable Kingdom, 1876).

Дарвин был удостоен множества наград от научных обществ Великобритании и других европейских стран. Умер Дарвин в Дауне 19 апреля 1882.

Литература:
Дарвин Ч. Сочинения, тт. 1-9. М. — Л., 1935-1959;
Некрасов А.Д. Чарлз Дарвин. М., 1957;
Тимофеев-Ресовский Н.В., Воронцов Н.Н., Яблоков А.В. Краткий очерк теории эволюции. М., 1977;
Дарвин Ч. Происхождение видов путем естественного отбора. СПб, 1991;

Даргомыжский Александр Сергеевич [2(14).2.1813, с. Троицкое, ныне Белёвского района Тульской области, - 5(17).1.1869, Петербург], русский композитор. Учился пению, игре на фортепиано и скрипке. В конце 20 - начале 30-х гг. 19 вв. изданы первые сочинения Д. (романсы, фортепианные пьесы). Решающую роль в его музыкальном развитии сыграла встреча с М. И. Глинкой (начало 1835). В 1837-41 Д. написал первую оперу - "Эсмеральда" (по роману В. Гюго "Собор Парижской богоматери", пост. 1847, Москва), в которой отразились романтические тенденции, характерные для его раннего творчества. В 40-х гг. создал ряд лучших романсов, в том числе "Я вас любил", "Свадьба", "Ночной зефир". Главное произведение Д. - опера "Русалка" (по одноименной драматической поэме Пушкина, пост. 1856, Петербург).

С конца 50-х гг. широко развернулась музыкально-общественная деятельность Д. В 1859 он был избран членом комитета Русского музыкального общества. В это время сблизился с группой молодых композиторов, известной впоследствии под названием. "Могучая кучка"; участвовал в работе сатирического журнала "Искра" (позже и "Будильника").

В 60-х гг. Д. обратился к симфоническому жанру и создал 3 оркестровые пьесы, основанных на народных темах: "Баба-яга, или С Волги nach Riga" (1862), "Малороссийский казачок" (1864), "Чухонская фантазия" (1867). В 1864-65 совершил заграничную поездку (впервые был за границей в 1844-1845), во время которой в Брюсселе исполнялись некоторые его произведения. В 1866 Д. начал работать над оперой "Каменный гость" (по Пушкину), поставив новаторскую задачу - написать оперу на полный, неизмененный текст литературного произведения. Работа не была завершена. По завещанию автора неоконченную 1-ю картину дописал Ц. А. Кюи, а инструментовал оперу Н. А. Римский-Корсаков (пост. 1872, Петербург).

Д. вслед за Глинкой заложил основы русской классической музыкальной школы. Развивая народно-реалистические принципы музыки Глинки, он обогатил их новыми чертами. В творчестве Д. нашли отражение тенденции критического реализма 40-60-х гг. 19 в. В ряде произведений (опера "Русалка", песни "Старый капрал", "Червяк", "Титулярный советник") он с большой остротой воплотил тему социального неравенства. Для лирики Д. характерно стремление к детальному психологическому анализу, к обнажению сложных душевных противоречий. Он тяготел преимущественно к драматическим формам выражения. В "Русалке", по словам композитора, его задачей было воплощение драматических элементов русской народности. Склонность к драматизации часто проявлялась у Д. и в вокальной лирике (романсы "Мне грустно", "И скучно и грустно", "Я всё ещё его люблю" и др.). Основным средством создания конкретного индивидуального образа служило для Д. воспроизведение живых интонаций человеческой речи. Его девизом были слова: "Хочу, чтобы звук прямо выражал слово. Хочу правды". Этот принцип наиболее радикально осуществлен в опере "Каменный гость", основанной почти полностью на мелодизированном речитативе. Реалистическое новаторство Д., его смелую постановку социальных проблем русской действительности, гуманизм высоко оценивало молодое поколение композиторов, выдвинувшееся в 60-х гг. 19 в. М. П. Мусоргский, наиболее близкий Д. по направленности творчества, назвал его великим учителем правды в музыке.

Соч.: Избр. письма, М., 1952.

Лит.: А. С. Даргомыжский (1813-1869). Автобиография. Письма. Воспоминания современников, П., 1921; Серов А. Н., Русалка. Опера А. С. Даргомыжского, в его кн.: Избр. статьи, т. 1, М. - Л., 1950; Пекелис М., Даргомыжский и народная песня. К проблеме народности в русской классической музыке, М. - Л., 1951; его же, А. С. Даргомыжский и его окружение, т. 1, М., 1966.

Ю. В. Келдыш.

Декарт (Descartes) Рене (латинизированное имя - Картезий; Renatus Cartesius) [31.3.1596, Лаэ (Турень), - 11.2.1650, Стокгольм], французский философ и математик. Происходил из старинного дворянского рода. Образование получил в иезуитской школе Ла Флеш в Анжу. В начале Тридцатилетней войны служил в армии, которую оставил в 1621; после нескольких лет путешествий переселился в Нидерланды (1629), где провёл двадцать лет в уединённых научных занятиях. Здесь вышли его главные сочинения - "Рассуждение о методе..." (1637, рус. пер. 1953), "Размышления о первой философии..." (1641, рус. пер. 1950), "Начала философии" (1644, рус. пер. 1950). В 1649 по приглашению шведской королевы Кристины переселился в Стокгольм, где вскоре умер.

Основная черта философского мировоззрения Д. - дуализм души и тела, "мыслящей" и "протяжённой" субстанции. Отождествляя материю с протяжением, Д. понимает её не столько как вещество физики, сколько как пространство стереометрии. В противоположность средневековым представлениям о конечности мира и качественном разнообразии природных явлений Д. утверждает, что мировая материя (пространство) беспредельна и однородна; она не имеет пустот и делима до беспредельности (это противоречило идеям возрожденной во времена Д. античной атомистики, которая мыслила мир состоящим из неделимых частиц, разделённых пустотами). Каждую частицу материи Д. рассматривал как инертную и пассивную массу. Движение, которое Д. сводил к перемещению тел, возникает всегда только в результате толчка, сообщаемого данному телу др. телом. Общей же причиной движения в дуалистической концепции Д. является бог, который сотворил материю вместе с движением и покоем и сохраняет их.

Учение Д. о человеке также дуалистично. Человек есть реальная связь бездушного и безжизненного телесного механизма с душой, обладающей мышлением и волей. Взаимодействие между телом и душой совершается, по предположению Д., посредством особого органа - т. н. шишковидной железы. Из всех способностей человеческой души Д. на первое место выдвигал волю. Гланвое действие аффектов, или страстей, состоит, по Д., в том, что они располагают душу к желанию тех вещей, к каким подготовлено тело. Сам бог соединил душу с телом, отличив тем самым человека от животных. Наличие сознания у животных Д. отрицал. Будучи автоматами, лишёнными души, животные не могут думать. Тело человека (как и тело животных) представляет собой, согласно Д., всего лишь сложный механизм, созданный из материальных элементов и способный, в силу механического воздействия на него окружающих предметов, совершать сложные движения.

Д. исследовал строение различных органов животных, а также строение их зародышей на различных стадиях развития. Физиологические работы Д. основаны на учении У. Гарвея о кровообращении. Он впервые попытался выяснить сущность "непроизвольных" и "произвольных" движений и описал схему рефлекторных реакций, в которой представлены центростремительная и центробежная части рефлекторной дуги. Д. считал рефлекторными не только сокращения скелетной мускулатуры, но и многие вегетативные акты. В круге вопросов философии, которые разрабатывал Д., первостепенное значение имел вопрос о методе познания. Как и Ф. Бэкон, Д. видел конечную задачу знания в господстве человека над силами природы, в открытии и изобретении технических средств, в познании причин и действий, в усовершенствовании самой природы человека Д. ищет безусловно достоверное исходное основоположение для всего знания и метод, посредством которого возможно, опираясь на это основоположение, построить столь же достоверное здание всей науки. Ни этого основоположения, ни этого метода он не находит в схоластике. Поэтому исходный пункт философских рассуждений Д. - сомнение в истинности общепризнанного знания, охватывающее все виды знания. Однако, как и у Бэкона, сомнение, с которого начинал Д., есть не убеждение агностика, а только предварительный методический приём. Можно сомневаться в том, существует ли внешний мир, и даже в том, существует ли моё тело. Но само моё сомнение во всяком случае существует. Сомнение же есть один из актов мышления. Я сомневаюсь, поскольку я мыслю. Если, т. о., сомнение - достоверный факт, то оно существует лишь поскольку существует мышление, поскольку существую я сам в качестве мыслящего: "...Я мыслю, следовательно я существую..." (Избр. произв., М., 1950, с. 282).

Идеализм Д. связан с религиозными предпосылками его системы. Для доказательства реального существования мира, по Д., необходимо предварительно доказать существование бога. Это доказательство Д. строил по образцу онтологического доказательства бога Ансельма Кентерберийского (см. в ст. Бог). Но если бог существует, то в силу его совершенства исключается возможность того, чтобы он нас обманывал. Поэтому существование объективного мира также достоверно.

В учении о познании Д. был родоначальником рационализма, который сложился в результате наблюдений над логическим характером математического знания. Математические истины, по Д., совершенно достоверны, обладают всеобщностью и необходимостью, вытекающими из природы самого интеллекта. Поэтому Д. отвёл исключительную роль в процессе познания дедукции, под которой он понимал рассуждение, опирающееся на вполне достоверные исходные положения (аксиомы) и состоящее из цепи также достоверных логических выводов. Достоверность аксиом усматривается разумом интуитивно, с полной ясностью и отчётливостью. Для ясного и отчётливого представления всей цепи звеньев дедукции нужна сила памяти. Поэтому непосредственно очевидные исходные положения, или интуиции, имеют преимущество сравнительно с рассуждениями дедукции. Вооружённый достоверными средствами мышления - интуицией и дедукцией, разум может достигнуть во всех областях знания полной достоверности, если только будет руководствоваться истинным методом. Правила рационалистического метода Д. состоят из четырёх требований:

1) допускать в качестве истинных только такие положения, которые представляются ясными и отчётливыми, не могут вызвать никаких сомнений в их истинности;

2) расчленять каждую сложную проблему на составляющие её частные проблемы или задачи;

3) методически переходить от известного и доказанного к неизвестному и недоказанному и

4) не допускать никаких пропусков в логических звеньях исследования. Совершенство знания и его объём определяются, по Д., существованием в нас врождённых идей, разделяемых Д. на врождённые понятия и врождённые аксиомы. Достоверно известно очень немногое о телесных вещах; гораздо больше мы знаем о человеческом духе и ещё больше о боге.

Учение Д. и направление в философии и естествознании, продолжавшее его идеи, получило название картезианства - от латинизированной формы имени Д. Он оказал значительное влияние на последующее развитие науки и философии, причём как идеализма, так и материализма. Учения Д. о непосредственной достоверности самосознания, о врождённых идеях, об интуитивном характере аксиом, о противоположности материального и идеального явились опорой для развития идеализма. С др. стороны, учение Д. о природе и его всеобщий механистический метод делают философию Д. одним из этапов материалистического мировоззрения нового времени.

В. Ф. Асмус.

В "Геометрии" (1637) Д. впервые ввёл понятия переменной величины и функции. Переменная величина у Д. выступала в двойной форме: как отрезок переменной длины и постоянного направления - текущая координата точки, описывающей своим движением кривую, и как непрерывная числовая переменная, пробегающая совокупность чисел, выражающих этот отрезок.

Двоякий образ переменной обусловил взаимопроникновение геометрии и алгебры. У Д. действительное число трактовалось как отношение любого отрезка к единичному, хотя сформулировал такое определение лишь И. Ньютон; отрицательные числа получили у Д. реальное истолкование в виде направленных ординат. Д. значительно улучшил систему обозначений, введя общепринятые знаки для переменных величин (x, у, z,...) и коэффициентов (a, b, с,...), а также обозначения степеней (х4, a5,...).

Запись формул у Д. почти ничем не отличается от современной. Д. положил начало ряду исследований свойств уравнений: сформулировал правило знаков для определения числа положительных и отрицательных корней, поставил вопрос о границах действительных корней и выдвинул проблему приводимости (представления целой рациональной функции с рациональными коэффициентами в виде произведения двух функций такого же рода), указал, что уравнение 3-й степени разрешимо в квадратных радикалах и решается с помощью циркуля и линейки, когда оно приводимо. В аналитической геометрии, которую одновременно с Д. разрабатывал П. Ферма, основным достижением Д. явился созданный им метод координат.

В область изучения геометрии Д. включил "геометрические" линии (названные позднее Г. Лейбницем алгебраическими), которые можно описать движениями шарнирных механизмов. Трансцендентные ("механические") кривые Д. исключил из своей геометрии. В "Геометрии" Д. изложил способ построения нормалей и касательных к плоским кривым (в связи с исследованиями линз) и применил его, в частности, к некоторым кривым 4-го порядка, т. н. овалам Декарта.

Заложив основы аналитической геометрии, сам Д. продвинулся в этой области недалеко - не рассматривались отрицательные абсциссы, не затронуты вопросы аналитической геометрии трёхмерного пространства. Тем не менее его "Геометрия" оказала огромное влияние на развитие математики.

В переписке Д. содержатся и др. его открытия: вычисление площади циклоиды, проведение касательных к циклоиде, определение свойств логарифмической спирали. Из рукописей Д. видно, что он знал (открытое позднее Л. Эйлером) соотношение между числами граней, вершин и рёбер выпуклых многогранников.

Соч.: uvres, publiees par Ch. Adam et P. Tannery, t. 1-12, suppi., P., 1897-1913: Correspondance, publ. par Ch. Adam et G. Milhaud, v. 1-6, P..1936-56;в рус. пер. - Соч., т. 1, Казань, 1914; Избр. произв., [М.], 1950: Геометрия, с прил. избр. работ П. Ферма и переписки Декарта, М. - Л., 1938.

Лит.: Вилейтнер Г., История математики от Декарта до середины 19 столетия, пер. с нем., 2 изд., М., 1966; Любимов Н. А., Философия Декарта, СПБ, 1886; Фулье А., Декарт, пер. с франц., М., 1895; Фишер К., История новой философии, т. 1 - Декарт, его жизнь, сочинения и учение, пер. [с нем.], СПБ. 1906; Спиноза Б., Принципы философии Декарта, М., 1926: Быховский Б. Э., Философия Декарта, М. - Л.. 1940; Асмус В. Ф., Декарт, М., 1956; Laporte J., Le rationalisme de Descartes, P., 1945; Lefevre R., La vocation de Descartes, pt. 1, P., 1956: Alquie F., Descartes, P., 1963; Sebba G., Bibliografia cartesiana, The Hague, 1964.

Державин Гаврила Романович [3(14).7.1743, деревня Кармачи или деревня Сокуры, ныне Лаишевского района Татарской АССР, - 8(20).7.1816, с. Званка, ныне Новгородская область], русский поэт. Родился в небогатой дворянской семье, учился в Казанской гимназии (1759-62). С 1762 Д. служил солдатом в гвардейском Преображенском полку, участвовавшем в дворцовом перевороте, в результате которого на престол взошла Екатерина II. Произведённый спустя 10 лет в офицеры, Д. участвовал в подавлении пугачёвского восстания. Недолго служил в Сенате, где пришёл к убеждению, что "нельзя там ему ужиться, где не любят правды". После сочинения "Оды к Фелице" (1782), обращённой к императрице, был награждён Екатериной II. Назначен губернатором олонецким (с 1784) и тамбовским (1785-88). Будучи кабинет-секретарём Екатерины II (1791-93), Д. не угодил императрице, был отставлен от службы при ней. В 1794 Д. был назначен президентом Коммерц-коллегии. В 1802-03 министр юстиции. С 1803 находился в отставке.

Впервые выступил в печати в 1773. Вначале Д. писал оды в традициях М. В. Ломоносова, но затем создал свой поэтический стиль, нашедший яркое выражение в стихотворениях "Ода на смерть князя Мещерского" (1779), "Ода к Фелице", "Бог" (1784), "Видение Мурзы" (1789, опубликовано 1791), "Водопад" (1791-94, опубликовано 1798) и др. Наряду с прославлением монарха, полководцев державинская ода включала изображение недостойных вельмож, нравов придворного общества, а также интимно-лирические мотивы. Д. соединил элементы оды и сатиры в одном стихотворении. Поэт гневно осуждал общественные пороки ("Властителям и судиям", 1780-87, "Вельможа", 1774-94, опубликовано 1798). Пушкин характеризовал его поэзию: "Державин, бич вельмож, при звуке грозной лиры, их горделивые разоблачал кумиры" (Полное собрание соч., т. 2, 1956, с. 124). В философской лирике Д. возникали и трагическая антитеза жизни и смерти ("Где стол был яств, там гроб стоит" - в "Оде на смерть князя Мещерского"), и острое восприятие величия и одновременно ничтожности человека ("Я царь, - я раб, - я червь, - я бог" - в оде "Бог"), и ощущение неустойчивости человеческих судеб ("Водопад"). Д. пытался найти выход из этих противоречий в религии (ода "Бог" и др.). В 90-е гг. у Д. преобладает анакреонтическая лирика. В последние годы жизни он обратился и к драматургии.

С 1811 Д. состоял в литературном обществе "Беседа любителей русского слова", поддерживал литературных "староверов" и консерваторов, но в то же время благожелательно относился к В. А. Жуковскому и "заметил" юного Пушкина. Для художественного метода Д. характерны конкретность изображения, обилие личных биографических мотивов, пластика образов и в то же время типичная для классицизма дидактика и аллегоризм. Поэтический словарь Д. богат определениями, передающими оттенки цвета, насыщен звукописью. Д. внёс элементы живой разговорной речи в поэтический язык.

Соч.: Сочинения, с объяснит. примечаниями Я. К. Грота, т. 1-9, СПБ, 1864-83; Стихотворения, ред. и прим. Г. Гуковского, вступ. ст. И. А. Виноградова, Л., 1933; Стихотворения. Вступ. ст. и подгот. текста В. П. Друзина, М., 1963.

Лит.: Белинский В. Г., Сочинения Державина, Полн. собр. соч., т. 6, М., 1955; Благой Д. Д., Державин, М., 1944; Западов А. В., Мастерство Державина, М., 1958; Серман И. З., Державин, Л., 1967; История русской литературы XVIII в. Библиографический указатель, Л., 1968.

Г. А. Лесскис.

Джемс, Джеймс (James) Уильям (11.1.1842, Нью-Йорк, - 16.8.1910, Чокоруа, Нью-Хэмпшир), американский философ-идеалист и психолог, один из основателей прагматизма. Профессор физиологии и психологии, затем философии Гарвардского университета (1872-1907).

Во взглядах Д. противоречиво сочетались эмпиризм и биологизм с крайним индивидуализмом, утверждением свободы воли и элементами мистицизма.

Развивая идеи Ч. Пирса, Д. выдвинул новый, "прагматический" критерий истинности, согласно которому истинно то, что отвечает практической успешности действия. Истина, по Д., "... просто выгодное в образе нашего мышления" ("Pragmatism", N. Y., 1963, р. 98). Д. пытался стать над материализмом и идеализмом, объявляя единственной реальностью непосредственный чувственный опыт индивида (так называемый радикальный эмпиризм).

Первичный материал опыта "нейтрален", но его элементы могут выступать в процессе познания и как физическое, и как психическое в целях практического удобства. Мысли, согласно Д., как и вещи, состоят из ощущений и впечатлений (см. "Существует ли сознание?", 1904, в сборнике: Новые идеи в философии, сборник 4, 1913), что сближает позиции Д. с махизмом.

В психологии Д. выступил против ассоцианизма, развив, в противовес ему, свою концепцию "потока сознания" - непрерывно сменяющих друг друга целостных и индивидуальных психических состояний, смена которых отражает физиологические процессы в организме.

Д. выдвигает на первый план принцип активности психической жизни и примат в ней воли и интереса. Психика, по Д., обладает жизненной, "функциональной" ценностью, будучи орудием биологического выживания индивида. Учение Д. об эмоциях как выражении телесных движений послужило одним из истоков позднейшего бихевиоризма.

В работах по психологии религии Д. сводил религию к индивидуальным переживаниям, подлежащим научному анализу, и в то же время с позиций прагматизма защищал религию, которая "истинна" постольку, поскольку полезна, т.к. она якобы придаёт уверенность и устойчивость существованию. Д. также активно занимался парапсихологическими опытами и спиритизмом.

В своих политических воззрениях Д. - представитель буржуазного либерализма.

Соч.: Principles of psychology, v. 1-2, N. Y., 1890; в рус. пер. - Научные основы психологии, СПБ, 1902; Зависимость веры от воли, СПБ, 1904; Многообразие религиозного опыта, М., 1910; Прагматизм, СПБ, 1910; Вселенная с плюралистической точки зрения, М., 1911.

Лит.: Быховский Б. Э., Прагматизм и "радикальный эмпиризм" У. Джемса, в сб.: В. И. Ленин и вопросы марксистской философии, М., 1960; Богомолов А. С., Англо-американская буржуазная философия эпохи империализма, М., 1964, гл. 4, ї 1; Perry R. В., Thought and character of W. James, v. 1-2, Boston, 1935; Morris L. R., W. James, N. Y., 1950; WiId J., The radical empiricism of W. James, N. Y., 1969. См. также литературу при ст. Прагматизм.

Б. Э. Быковский, Д. Н. Ляликов.

Диккенс (Dickens) Чарлз (7.2.1812, Лендпорт, близ Портсмута, - 9.6.1870, Гейдсхилл), английский писатель. Сын портового чиновника. В связи с разорением отца и заключением его в долговую тюрьму Д. ещё мальчиком помогал семье. Позднее был парламентским стенографом и газетным репортёром. В первом произведении Д. - "Очерки Боза" (1836) сказались склонность Д. к реалистической сатире, его жизнелюбивый юмор и сентиментальный пафос, в основе которого - социальное сострадание. Роман "Посмертные записки Пиквикского клуба" (1837) - комическая эпопея, в центре которой благодушный чудак мистер Пиквик, наивный и трогательный благодетель человечества.

В дальнейшем Д. становится на путь критического реализма. Роман "Приключения Оливера Твиста" (1838) написан под впечатлением закона о бедных, обрекшего безработных и бедняков на голодное вымирание в так называемых работных домах. Своё возмущение невыносимыми условиями существования народных масс Д. воплотил в истории мальчика, рождённого в доме призрения и обречённого на скитания по мрачным трущобам Лондона. В конце романа всё же одерживает верх традиционная моральная схема и добродетель (в лице "добрых" капиталистов) торжествует. В романе "Жизнь и приключения Николаса Никльби" (1839) особое внимание уделено изображению ужасающих методов школьного воспитания детей и разоблачению могущества "злых денег". Однако в конце романа вновь торжествует фиктивная компромиссная социальная сила - "добрые деньги". В "Мартине Чезлвите" (1844), написанном после первого посещения Диккенсом Америки, в основе сюжета - критическое изображение не только американской действительности, но и английского буржуазного общества в лице Пекснифа и Чезлвитов. Особое возмущение Д. вызывает рабство негров в южных штатах.

С годами Д. приходит к убеждению, что только в среде угнетённых масс сосредоточены положительные тенденции современного общества, проявляющиеся в моральном превосходстве бедняков над богачами.

Сентиментальное умонастроение особенно сказалось в "Лавке древностей" (1841) и в "Рождественских повестях" (1843-46), где использовано и сказочное начало.

Переходными от ранних сочинений к зрелому реалистическому творчеству явились любимые юношеством романы Д. "Домби и сын" (1848), где в центре - образ жестокого собственника, и "Дэвид Копперфилд" (1850) - роман воспитания, в котором прослеживается жизнь героя, напоминающая жизнь самого Д.

Неудачи чартистского движения в Великобритании, половинчатые результаты Революции 1848 на континенте содействовали выявлению эксплуататорской сущности капиталистического строя. К этому времени Д. проникается более глубоким взглядом на буржуазное общество как единую систему зла. Он отказывается от прежней схемы романа-авантюры и переходит к социально-проблемному роману. Действие строится уже не по типу романа-биографии, а состоит из сложного переплетения нескольких сюжетных линий. Пример такого построения - роман "Холодный дом" (1853), действие которого вращается вокруг многолетнего судебного процесса. Задуманный как сатира на буржуазное судопроизводство, роман перерастает в символ бессмысленности человеческого существования перед лицом бездушных "бумажных" законов, разрушающих нормальные человеческие отношения, воплощённые в образах Джарндайса, Эстер, Ады и др.

В романе "Тяжёлые времена" (1854) место действия - чудовищный, не существующий на карте угольный город "Коктаун". Д. создал непревзойдённые по сатирической насыщенности гротескные образы буржуазных дельцов, для которых "факты и цифры" - единственная реальность. Симпатии автора безраздельно на стороне угнетённых, хотя он не обнаружил понимания необходимости революционной борьбы рабочих. В "Крошке Доррит" (1857) изображена мрачная долговая тюрьма Маршалси, одним из обитателей которой некогда был отец писателя. Др. сфера действительности - жизнь государственных учреждений буржуазной Англии, которые Д. сатирически обессмертил под названием "Министерства околичностей". Д. дал здесь символически обобщённое изображение зловещих закономерностей капиталистической системы, превращающих отдельного человека в игрушку непознанных им враждебных сил.

Несколько особняком в цикле зрелых сочинений Д. стоит исторический роман о Великой французской революции - "Повесть о двух городах" (1859). Изображая нищету и бесправие масс, Д. горячо возмущается их угнетателями, считает революцию неизбежной, но вместе с тем осуждает активные действия народа с точки зрения христианского идеала. Последние романы Д. - "Большие ожидания" (1861), "Наш общий друг" (1865), "Тайна Эдвина Друда" (неокончен, 1870) сочетают элементы детективного и криминального жанров с глубокой социальной проблематикой.

Мировая слава Д. утвердилась непосредственно вслед за выходом его первых книг. В России сочинения Д. имели большой резонанс с начала 40-х гг. 19 в. В суждениях В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, А. Н. Островского, И. А. Гончарова, В. Г. Короленко, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, М. Горького о романах Д. ведущей является мысль об их замечательном юморе, демократизме и гуманизме.

Советское литературоведение, продолжая эти тенденции, анализирует реалистическую манеру Д., его разоблачительную сатиру и сочувствие народу.

Соч.: The complete works, v. 1-30, L., [1900]; Works, v. 1-23, Bloomsbury, 1937-38; The letters, v. 1-3, Bloomsbury, 1938; в рус. пер. - Полн. собр. соч., т. 1-10, СПБ, 1892-97; Собр. соч., т. 1-35, СПБ, 1896-99; Собр. соч., т. 1-33, СПБ, [1905-09]; Полн. собр. соч., кн. 1-49, СПБ, 1909-10; Собр. соч., т. 1-30, М., 1957-63.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, М., 1967, с. 447, 487; Алексеев М. П., Белинский и Диккенс, в сб.: Венок Белинскому, [М.], 1924; Луначарский А. и Шор P., Диккенс, М. - Л., 1931; Ивашева В. В., Творчество Диккенса, М., 1954; Нерсесова М. А., Творчество Ч. Диккенса, М., 1957; Катарский И. М., Диккенс в России, М., 1966; Сильман Т., Диккенс. Очерки творчества, Л., 1970; Чарльз Диккенс. Указатель важнейшей литературы на русском языке (1838-1945), вступит. ст. М. П. Алексеева, Л., 1946; Чарльз Диккенс. Библиография русских переводов и критической литературы на русском языке. 1838-1960, сост. Ю. В. Фридлендер и И. М. Катарский, М., 1962; Честертон Дж. К., Диккенс, Л., 1929; Forster J., The life of Ch. Dickens, v. 1-3, L., 1872-74; Hayward A. L., The Dickens encyclopedia, L. - N. Y., 1924; Jackson Th. A., Ch. Dickens: the progress of a radical, L., 1937; Johnson E., Ch. Dickens. His tragedy and triumph, v. 1-2, N. Y., 1952; Engel М., The maturity of Dickens, Camb. (Mass.), 1959; Dickens. Modern judgеments, ed. by A. E. Dyson, [L., 1968]; Manning S. B., Dickens as satirist, New Haven - L., 1971; Wilson A., The world of Charles Dickens, L., [1970].

Т. И. Сильман.

ДИОКЛЕТИАН (Gaius Aurelius Valerius Diocletianus) (ок. 245 — с 313 по 316), римский император, придавший окончательную форму доминату, системе управления в период поздней Римской империи. Полное его имя — Гай Аврелий Валерий Диоклетиан, он был сыном скромного писца или вольноотпущенника из Далмации, первоначально звался Докл, но по мере продвижения по службе в римской армии переменил имя на Диокл, а сделавшись старшим офицером — на Диоклетиан. После смерти императора Нумериана в 284 войска, возвращавшиеся из персидского похода, провозгласили императором Диоклетиана. Год спустя, когда был убит брат Нумериана Карин, Диоклетиан сделался властелином всей империи.

Первой мерой Диоклетиана, имевшей целью решить проблемы управления империи, защиты ее рубежей и целостности, было назначение себе в соправители товарища по армейской службе Марка Аврелия Валерия Максимиана. Максимиан правил на Западе (столица - Милан), а Диоклетиан — на Востоке (столица — Никомедия, Малая Азия). В 285 Максимиан получил титул цезаря, а в 286 стал августом, как и Диоклетиан. Впоследствии (в 293) была организована тетрархия («четверовластие»), система, в которой двое более молодых соправителей, Констанций Хлор и Галерий, получили титулы цезарей, и империя была неофициально разделена на четыре части. Диоклетиан оставался главным августом и руководил восточными провинциями, Галерий получил в управление область Дуная, Максимиан — Италию и Африку, а Констанцию достались прочие западные провинции. Такая система не только упрощала управление и оборону, но и должна была решить вопрос о престолонаследии, поскольку было решено, что двое цезарей займут место августов, когда последние откажутся от своей должности.

Рим померк в своем значении столичного города: Диоклетиан впервые появился здесь только в 303, а сенат был низведен до городского совета. Таким образом была упразднена фикция двойной власти императора и сената. Император сделался абсолютным монархом, присвоив все атрибуты восточных деспотов. Из политических соображений император был объявлен богом, подобно представителям династии Птолемеев в Египте эпохи эллинизма, ему было присвоено именование dominus et deus («Господин и Бог»). Другая реформа Диоклетиана обеспечила полное разделение гражданской и военной власти в провинциальной администрации.

В 286 было подавлено восстание в Галлии, а в 296 — в Египте. В 297 под власть империи была возвращена Британия; в 296-297 проведена победная война с Персией. Повысилась обороноспособность империи, которая обеспечивалась как постоянными гарнизонами, размещенными вдоль границ, так и мощными мобильными войсками.

Часть экономических экспериментов Диоклетиана провалилась, но некоторые оказались успешными. Был вновь введен золотой стандарт, хотя Диоклетиан предпочитал собирать налоги натурой, а не деньгами. Знаменитый эдикт о ценах, изданный в 301, представлял собой попытку установить предельный уровень цен и заработной платы. Однако провести эдикт в жизнь, несмотря на суровость грозивших за его невыполнение кар, было невозможно.

Диоклетиан известен также как гонитель христиан. Главной причиной яростного их преследования, начавшегося в 303, был отказ христиан продемонстрировать верность императору, воздавая ему почести как богу, что требовалось официальной церемонией культа императора.

1 мая 305 Диоклетиан и Максимиан официально отреклись от престола, и их место заняли Констанций и Галерий. Диоклетиан удалился в свой колоссальный дворец в Салонах (совр. Сплит, Хорватия) на побережье Далмации. Он был свидетелем краха созданной им системы тетрархии, когда его преемники начали воевать друг с другом, а на его родственников обрушились гонения.

Литература:

Уколова В. Избранник власти. — В кн.: Падающий Зиккурат. СПб, 1995;

Дмитрий Донской (12 октября 1350, Москва — 19 мая 1389, там же) — великий князь московский (с 1359) и владимирский (с 1362), сын великого князя Ивана II Красного и его второй жены княгини Александры Ивановны. Внук Ивана I Калиты. Имел сыновей: Василия, Юрия, Андрея, Петра, Константина.

После смерти отца (1359 г.) опекуном девятилетнего князя и фактическим верховным правителем Московского княжества стал митрополит Алексий, человек недюжинного политического ума и такта, обладавший сильным характером и большим авторитетом. Дмитрий советовался с ним, продолжая политику отца и деда по собиранию русских земель вокруг Москвы. Для этого ему пришлось вести длительную борьбу с князьями-соперниками (суздальско-нижегородским, рязанским и тверским) за великое княжение. Тогда Северо-Восточная Русь состояла из отдельных сильных княжеств: Владимирского, Московского, Тверского, Суздальского, Рязанского. Каждый из князей указанных княжеств носил титул «великого»: великий князь тверской; великий князь рязанский… и т. д. «Старейшим великим князем» считался тот, кто носил титул великого князя владимирского, потому что Владимирско-Суздальское княжество, куда входила и Москва, в домонголькой Руси было самым крупным. Князья стремились завладеть владимирским (русским) престолом. Часто эти стремления заканчивались междоусобными распрями и войнами.

В 1361 году хан Наврус, захвативший ордынский престол, убив своего предшественника, отдал великокняжескую Владимирскую область суздальскому князю Дмитрию Константиновичу, принадлежавшему к ветви суздальско-нижегородских князей, потомку младшего брата Александра Невского Андрея. 22 июня 1360 года Дмитрий Константинович приехал во Владимир, но Москва не думала уступать. Московское боярство было заинтересовано в закреплении великого княжения за московской династией и сделало все возможное, чтобы вернуть своему князю достоинство великого князя владимирского. Одиннадцатилетний Дмитрий отправился в Орду.

Положение Дмитрия Суздальского осложнялось ссорой среди самих суздальско-нижегородских князей. Один из них, младший брат Дмитрия Константиновича, Борис, неожиданно захватил Нижний Новгород, по праву ему не принадлежавший. Дмитрий Константинович остро нуждавшийся в военной помощи и политической поддержке, вынужден был обратиться в Москву. Москва вернула ему Нижний Новгород, захваченный Борисом, но в качестве платы за услугу бывший великий князь в 1365 году подписал договор, по которому отказывался от своих претензий. Преемник Мюрида Азис думал низвергнуть Дмитрия Ивановича — Дмитрий Константинович снова получил ханскую грамоту. Но, видя свою слабость, он предпочел дружбу Дмитрия Московского милости Азиса и отказался от достоинства великокняжеского. Наконец, 17 января 1366 года в Коломне союз князей был скреплён женитьбой Дмитрия Ивановича на суздальской княжне Евдокии Дмитриевне.

Во второй половине 60-х годов князь Дмитрий Иванович осуществил ряд мероприятий, направленных на централизацию государственного управления и военного дела. В 1365 году в Москве случился великий пожар Всесвятский, названный так, потому что начался в церкви Всех Святых. За 2 часа огонь уничтожил Кремль, Посад, Загородье и Заречье. Всесвятский пожар привёл к волне каменного строительства в столице княжества. В 1367 году Дмитрий Иванович начал строительство нового кремля — белокаменного. Теперь Москва была надёжно защищена от враждебных набегов.

В 1368 году тверские князья погрязли в междоусобицах. Василий Михайлович Кашинский враждовал с племянником, Михаилом Александровичем, из-за области умершего Семёна Константиновича. Для решения этого спора они обратились за помощью к Великому Князю. Дмитрий поддержал Василия Михайловича. Михаил уехал в Литву к своему зятю князю литовскому Ольгерду. Пользуясь его отсутствием, Василий с московской ратью опустошили область Михаила. Но Михаил с помощью Ольгерда взял Тверь и изгнал дядю. Советники Дмитрия, боясь замыслов Михаила, который назвался Великим князем Тверским и хотел восстановить независимость своей области, хитростью пригласили его в Москву для решения спора между тверскими князьями. Там его взяли под стражу. Только приезд ханского вельможи Карачи заставил Дмитрия Ивановича освободить Михаила Тверского. Возмущённый Михаил призвал на помощь Ольгерда, который с большим войском двинулся на Москву.

21 ноября 1368 года в кровопролитной битве на реке Тростна близ Москвы литовцами был разгромлен сторожевой полк москвичей. Лишь благодаря каменным стенам кремля Москва выдержала литовскую осаду. Разорив за три дня всю московскую округу, войско Ольгерда отошло назад в Литву. Как сообщается в летописи «…такого зла, как от литовцев, и от татар не было».

Ответом на это нашествие стал московский поход на Тверь в августе 1370 года. Тверская земля была предана мечю и пожару. Не надеясь на свои силы, тверской князь обратился к Ольгерду, но помощи не получил, так как Литва была занята борьбой с немцами. Михаил решил свергнуть Дмитрия с посредством татар.

В начале 1371 года Михаил отправился в Орду, где у хана Магомет-султана выпросил великокняжеский ярлык. На Русь князь вернулся с ордынским послом Сарыхожей. Московские политики без особого труда зазвали Сарыхожу в Москву и так его задарили, что когда в июне 1371 года Дмитрий поехал в Орду, ему даже выдали находившегося в заложниках в Орде сына Михаила Тверского Ивана, который потом был выкуплен из московского плена за 10000 рублей.

В Союзе с Ордой Дмитрию не страшна была новая попытка Михаила поднять на него Ольгерда. В июле 1373 года в битве при Любутске (литовская крепость на реке Оке близ Тулы) московская рать разгромила войско Ольгерда, который едва спасся бегством. Дмитрий заключил перемирие и с Ольгердом, и с Михаилом Тверским. Дочь Ольгерда — Елена стала женой Владимира Андреевича Серпуховского.

В 1374—1375 гг. у Дмитрия произошло размирье с Мамаем, которым не преминула воспользоваться Тверь. Нашлись недовольные и в самой Москве: сын только что умершего тысяцкого московского Василия Вельяминова Иван, недовольный уничтожением сана, на который рассчитывал, отъехал от Димитрия с приверженцами в Тверь и начал хлопотать в Орде о великом княжении для Михаила. В 1375 году ярлык на великое княжение был доставлен в Тверь, и Михаил открыл военные действия. Вокруг Дмитрия собралось небывалое количество союзников: князья суздальско-нижегородский, серпуховской, городецкий, ростовские, ярославские, белозёрский, кашинский, стародубский, тарусский, новосильский, оболенский, смоленский, брянский и новгородцы, постоянные враги Твери. Ни ордынская, ни литовская помощь не поспели, месячная осада окончательно подорвала силы Михаила и он просил мира. Договор был заключен 3 сентября и Михаил навсегда отказался от притязаний на Москву, великое княжение Владимирское и Новгород, обязался помогать Дмитрию против татар и Литвы и открыть свободный пропуск товаров новгородских по своей земле.

Памятник Дмитрию Донскому перед Маринкиной башней Коломенского КремляВ 1376 году Московское княжество утвердило своё влияние в Волжско-Камской Болгарии, начало переговоры с Великим Новгородом об урегулировании торговой деятельности. В результате их Москва открыла свободный пропуск новгородских товаров в своей земле, заручившись согласием новгородцев в случае нового конфликта с Тверью стоять на стороне Москвы. В 1378 году в спорах о границах Московского и Рязанского княжеств Дмитрий вновь вышел победителем, разгромив под Скорнищевом рязанского князя Олега Ивановича.

Ордынский хан Мамай был сильно обеспокоен возрастающим могуществом московского князя. В 1377 году ордынцы напали на Нижний Новгород. В битве при реке Пьяна русское войско потерпело тяжёлое поражение от ордынского царевича Арапши. Дмитрий Константинович, оставшийся без войск, бежал в Суздаль, нижегородцы — в соседний Городец, а Нижний Новгород был сожжён.

В следующем году Мамай послал войско мурзы Бегича разграбить и сжечь «чрезмерно усилившуюся» Москву. Но Дмитрий Иванович встретил ордынцев на Рязанской земле у реки Вожа, где 11 августа 1378 года русские войска впервые за полутора вековую историю татаро-монгольского ига обратили ордынцев в позорное бегство. Бегич был убит.

Более года Мамай готовился к новому «великому походу на Русь». К татаро-монгольскому войску он присоединил отряды наёмников: генуэзцев, черкесов, аланов и ясов. Союзником Мамая выступил и литовский князь Ягайло. Рязанский князь Олег вступил в тайный союз с Ягайло на условиях раздела между ними Московского княжества.

Летом 1380 года хан Мамай двинулся на Русь. Дружины многих русских земель сошлись в Коломне, где находилась ставка Дмитрия Ивановича. С обеих сторон насчитывалось, вероятно, 100—120 тысяч воинов. 8 сентября 1380 года на Куликовом поле, в месте, где река Непрядва впадает в Дон, русское и ордынское войска сошлись для решительной битвы. Русских воинов на эту битву благословил преподобный Сергий Радонежский, основатель и игумен Троицко-Сергиевского монастыря. Он послал к Дмитрию Ивановичу двух своих витязей — иноков, Ослябю и Пересвета. Сражение началось с поединка Пересвета и татарского богатыря Челубея. Они оба погибли в первом же столкновении. Сразу после гибели Пересвета и Челубея началась жесточайшая битва, закончившаяся бегством Мамая с поля боя и полным разгромом татаро-монгольского войска.

Дмитрия Ивановича нашли на поле битвы тяжело раненным. Ягайло, шедший на соединение с Мамаем, узнал о поражении ордынцев и повернул назад (по другим сведениям, встал лагерем в 20 вёрстах от Куликова поля и в битву так и не вступил). Олег Иванович рязанский бежал в Литву, но вскоре вернулся и заключил с Дмитрием мирный договор. За победу на Куликовом поле Дмитрия Ивановича с тех пор стали прозывать «Донским».

Остатки войска Мамая были разгромлены чингисидом Тохтамышем, утвердившимся на ханском престоле. Мамай бежал в Крым, где и был убит при неясных обстоятельствах. В 1381 Тохтамыш отправил в Москву посла звать Дмитрия в Орду, но тот в Москву ехать не решился. Тогда Тохтамыш, собрав войско, в 1382 двинулся на Русь. Олег Иванович, надеясь спасти свое княжество от разгрома, указал Тохтамышу броды на Оке. Дмитрий Донской оказался застигнутым врасплох. Он уехал из Москвы в Кострому, надеясь собрать там войска, но безуспешно. Москва была полностью сожжена, жители перебиты или уведены в плен.

Воспользовавшись ослаблением Москвы, тверской князь Михаил, «забыв» клятву, отправился в Орду за ярлыком на великое княжение. Но Дмитрий Донской, опередил его «покаянным посольством» к хану. В Орде он отдал в заложники своего старшего сына Василия, поклявшись исправно платить дань. Ярлык на великое княжение остался за Москвой.

Рязанский князь воспользовался ослаблением Москвы и захватил Коломну. Лишь заступничество Сергия Радонежского, примирившего Дмитрия и Олега, спасло Русь от очередной усобной войны. Союз князей был скреплен родственными узами — дочь Дмитрия Донского была выдана замуж за сына Олега Рязанского — Фёдора.

Столкнулся (1388) Димитрий и с недовольством двоюродного брата Владимира, которого силой нужно было приводить «в свою волю», заставить признать политическое старшинство старшего сына Димитрия, Василия. Димитрий успел помириться на этом с Владимиром за два месяца до смерти: он умер 19 мая 1389 году

У Дмитрия Донского было 12 детей (8 сыновей, 4 дочери). В своей «Духовной» (завещании) он передал великое княжение старшему сыну Василию — без санкции Золотой Орды, уже как «свою отчину». Всем детям, в том числе сыновьям (Василию, Юрию, Андрею, Петру, Ивану и Константину) он завещал слушать во всем после его смерти мать, Евдокию Дмитриевну. Не менее ново было распоряжение Димитрия, чтобы мелкие князья Московской земли жили в Москве при дворе великого князя, а не по своим вотчинам.

Великий князь владимирский и московский Дмитрий Иванович Донской умер 19 мая 1389, погребен в Москве в Архангельском соборе Кремля. Причислен к лику святых; день памяти — 19 мая (1 июня нового стиля) на Поместном соборе 1988 г. Имя Дмитрия Донского за несколько столетий стало символом русской воинской славы. В 2002 учрежден Орден «За Служение Отечеству» в память святого великого князя Дмитрия Донского и преподобного игумена Сергия Радонежского.

ДМИТРИЙ (в крещении Димитрий) ЮРЬЕВИЧ (Георгиевич) ШЕМЯКА (1420 — 1453), князь галицкий и углицкий. Сын галицко-звенигородского князя Юрия (Георгия) Дмитриевича (Димитриевича).

В 1430-е принимал активное участие в борьбе своего отца Юрия Дмитриевича и брата Василия Косого с вел. московским кн. Василием II. В 1434 получил от Василия II в держание Углич. В 1446 составил заговор против Василия II, захватил его в плен, приказал ослепить и отправить в заточение в Углич. После всех этих событий провозгласил себя вел. московским князем. Под давлением общественного мнения освободил Василия II Темного и дал ему во владение Вологду. Жестокость и несправедливость Дмитрия Шемяки привели к тому, что много людей ушло от него к Василию II, который вновь занял Москву, а Дмитрий Шемяка ушел в Галицкую землю. В 1448 — 53 он продолжал ожесточенно бороться за великокняжеский стол.

Умер Дмитрий в Новгороде и был похоронен в новгородском Юрьевом монастыре. В некоторых летописях сообщается, что он был отравлен по приказанию Василия II. В сатирической “Повести о Шемякином суде” (XVII в.) Дмитрий Шемяка выведен как неправедный судья-взяточник. Предан анафеме Русской Православной Церковью.

О. М. Рапов

ЮРИЙ (ГЕОРГИЙ) I ВЛАДИМИРОВИЧ ДОЛГОРУКИЙ (ок. 1091 -1157) - великий князь киевский (1149-1151, 1155-1157), ростовский и суздальский (1096-1149), князь переяславский (1135), родоначальник династии Владимиро-Суздальских великих князей, шестой сын в. кн. киевского и Гиты, дочери английского короля Гарольда.

При жизни отца правил в Ростово-Суздальской земле. Шестнадцатилетним юношей в 1108 был «оженен» на дочери половецкого хана Аепы Осеневича (имя не известно). После ее смерти был женился на дочери (по другим данным — сестре) императора Византии Мануила I Комнина, царевне Елене или Ольге (?-14 июня 1182). От двух жен имел множество детей. Среди них его будущие преемники на суздальском престоле — Андрей Боголюбский (1157-1174), Всеволод Юрьевич Большое Гнездо (1176-1212), и князья сопредельных земель (Илья Юрьевич, князь Курбский, Глеб Юрьевич, князь переяславский, Борис Юрьевич, князь белгородский, Мстислав Юрьевич, князь новгородский). Одна из дочерей Юрия, Ольга Юрьевна, была в 1150 выдана замуж за галицкого князя Ярослава Осмомысла.

Одно из первых упоминаний о самостоятельных действиях Юрия - его поход в 1120 против волжских булгар и покорение их земель.

После смерти отца в 1125 Юрий перенес свою столицу из Ростова в Суздаль. В 1132 году стал первым независимым князем Северо-Восточной Руси. С объявления Ростово-Суздальского княжества независимым от «киевского стола» берет начало феодальная раздробленность на Руси. В 1135 Юрий выпросил у брата Ярополка Владимировича южный Переяславль (ныне город Переяславль-Хмельницкий) и Остерский городок, отдав взамен ему часть земли Ростовской. Захватнические стремления Юрия не укрылись от его братьев, которые объединились с черниговскими князьями в борьбе за сохранение паритета сил. Юрию пришлось временно отступить, а к 1135 вернуться на свои ростовские земли, отдав часть переяславских земель другому брату, Андрею. Именно в эти годы Юрий и получил прозвище «Долгорукий» — за постоянное посягательство на чужие земли (за годы своего правления он также подчинил своему княжеству Муром, Рязань и захватил земли по берегам Волги) и стремление подчинить Ростово-Суздальскому княжению земли южного Переяславля и Киева.

По приказу Юрия на присоединяемых землях закладывались новые города: Переяславль-Залесский, Юрьев-Польский, Дмитров, Звенигород, Городец и др. Стремясь закрепить навсегда за своими детьми незыблемость границ княжества (особенно с Новгородской феодальной республикой и Черниговским княжеством) Долгорукий распоряжался немедленно строить в пограничных областях крепости - Кснятин, Тверь, Дубну, позже крепостными стенами обросли также Переяславль, Юрьев-Польский и Дмитров. При Юрии был заложен и начал быстро расти и Владимир на Клязьме, ставший полвека спустя столицей Владимиро-Суздальского княжества (вобравшего в себя Ростово-Суздальское). Распространяя христианство в завоеванных им землях, Долгорукий распоряжался строить храмы, и их было заложено немало в Суздале, Владимире, на берегах реки Нерли.

Наряду с захватом новых территорий и основанием городов князь Юрий неудержимо стремился стать полноправным киевским правителем, властителем над всеми русскими князьями. В борьбе за великое княжение в Киеве ему не раз пришлось столкнуться с племянником Изяславом Мстиславичем. Три раза в этом соперничестве он побеждал и входил в Киев в качестве великого князя, но дважды отступал (в третий раз он победил и остался князем киевским до конца своих дней).

В 1147, организуя войско для борьбы за столичный киевский престол Долгорукому пришлось устроить небольшую встречу с новгород-северским князем Святославом Ольговичем, послав сказать Святославу: «Прииде ко мне, брате, в Москов!». Таким образом, встреча состоялась в небольшом поселении Москов (Москве), принадлежащем боярину С.И.Кучке, 28 марта 1147. В честь встречи Долгорукий с дружиной дал «обед силен». Эта дата первого упоминания о Москве в русской летописи традиционно считается днем основания будущей столицы Российского государства. После встречи владелец села боярин. Кучка, по свидетельству летописи, был умерщвлен, а дочь его, Улита Кучковна, была выдана замуж за основного претендента на наследование завоеванных отцом земель Андрея Юрьевича (будущего Боголюбского).

В 1149, воспользовавшись очередными княжескими усобицами, Долгорукий предпринял новый поход на юг против своего племянника князя Изяслава(«Прогоню Изяслава, возьму его волость»). Опираясь на этот раз сам на поддержку черниговского князя («Изяслав уже в Киеве, ступайте ко мне на помощь!») он занял Киев, но в 1151 Изяславу Мстиславичу удалось вновь собрать войско и нанести поражение дяде. Долгорукий опять «целовал крест» (примирился) с родственниками и вынужденно вернулся в Суздаль.

В 1154 Долгорукий воспользовался смертью своего многолетнего соперника, Изяслава Мстилавича. Несмотря на конский падеж и опасности, подстерегающие его войско, он послал гонца к сыну Изяслава, Мстиславу, со словами: «Мне отчина Киев, а не тебе».

В третий раз в 1155 Долгорукий овладел киевским столом и остался великим князем киевским. Чтобы закрепить за своим родом завоеванное, Долгорукий щедро раздавал захваченные земли сыновьям (Андрею — Вышгород, Борису — Туров, Глебу — Переяславль южный, Васильку — Поросье)

Киевляне Долгорукого не любили, он был для них «пришлым», с севера. Жил он в своем княжестве, далеко от «матери городов русских», и именно поселения своей суздальской земли, в частности, всю ту же Москву в 1156 — распоряжался укреплять новыми деревянными стенами и рвами. Кроме того, в борьбе за Киев Юрий не раз прибегал к помощи половцев («черных клобуков»), и почти всегда являлся возмутителем спокойствия в периоды борьбы за престол.

В 1157 киевский боярин Осмянник Петрила пригласил Долгорукого на пир к себе в дом. После пира Долгорукий занемог, что дает основания предполагать, что он был отравлен. 15 мая 1157 Долгорукий умер в Киеве. По свидетельству летописца, сразу после его смерти киевляне разграбили выстроенные им для себя богатые хоромы и двор за Днепром, который Долгорукий именовал «раем», выгнали его сына Василька и перебили пришедший с ним суздальский отряд. Выражая свое отношение к правителю, киевляне отказались хоронить Юрия рядом с отцом, погребя его в Берестовской обители Спаса. В городе вспыхнуло восстание, в ходе которого завоевания Долгорукого на юге были ликвидированы.

Образ Юрия Долгорукого в художественной литературе представлен романами Д.Еремина Кремлёвский холм, П.Загребельного Смерть в Киеве. В 1954 в Москве на Тверской улице (тогда - улице Горького) был воздвигнут памятник Юрию Долгорукому, на котором высечено: «Основателю Москвы».

Наталья Пушкарева

Литература:
Яновский А.М. Юрий Долгорукий. М., 1955;
Лимонов Ю.А. Владимиро-Суздальская Русь. Очерки социально-политической истории. Л., 1987;
Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. М., 1997;

ДОМИЦИАН (Titus Flavius Domitianus) (51-96 н.э.), римский император (правил в 81-96), младший сын императора Веспасиана, полное имя Тит Флавий Домициан. Когда Веспасиан восстал в 69 против случайно ставшего императором Вителлия, Домициан, тогда еще никому не известный юноша, жил в Риме. После того как Вителлий был убит, Домициана приветствовали здесь как Цезаря, и некоторое время, пока не прибыл отец, Домициан располагал всей полнотой власти. Он был честолюбив и жаждал властвовать, однако его отец и брат Тит, наследовавший отцу, предоставляли ему лишь почетные титулы и не допускали к управлению.

Домициан унаследовал власть после смерти Тита в 81. Тенденции к абсолютизму, заметные уже при Веспасиане, в правление Домициана резко усилились. Поручив цензорам включить в списки сенаторов (эта процедура именовалась adlectio) выдающихся представителей сословия всадников и видных провинциалов, Домициан изменил состав сената, а затем, сделавшись censor perpetuus, т. е. пожизненным цензором (в 84 или 85), получил полный контроль над сенатом. Домициан советовался с сенатом лишь для проформы, а после 88 сенат голосовал так, как было угодно императору. За советом Домициан обращался к личным помощникам, входившим в consilium principis (совет принцепса). Подчеркивая свое пренебрежение к сенату, Домициан являлся сюда в одеянии триумфатора, с лавровым венком, со скипетром, в короне и в сопровождении 24 ликторов (прежние императоры довольствовались 12).

Ненависть, которую испытывали к Домициану аристократические и придворные круги, не должна заслонять от нас того факта, что, вообще говоря, он управлял государством осмотрительно и толково, назначая хороших наместников и карая плохих. Налогообложение было строгим, но справедливым, а деятельность прокураторов (финансовых агентов) и вольноотпущенников, часто занимавших должности чиновников и секретарей в административном аппарате, строго контролировалась.

Внешняя политика Домициана была направлена на защиту и упрочение существовавших границ. Поскольку в последующей традиции существовало стойкое предубеждение против Домициана, значение его кампании 83 до н.э., проведенной против сильного германского племени хаттов, обыкновенно принижалось. На самом деле это была вполне успешная попытка, заняв хребет Тауну, укрепить границу от Майна до Некара. В правление Домицана крупные кампании были проведены на нижнем Дунае. В 86 Оппий Сабин, наместник провинции Мезия, погиб в сражении с дакийским царем Децебалом, причем врагу достался стяг с орлом, священный символ римского легиона. В следующем 87 году римляне одержали крупную победу при Тапах, а в 89 Домициан заключил с Децебалом мир на приемлемых для обеих сторон условиях и по возвращении в Рим отпраздновал триумф. В кампании против сарматов в 92, которую Домициан вел лично, он также добился успеха. В правление Домициана была проведена еще одна значительная военная кампания — поход Агриколы на север Британии, но в 84 этот полководец был отозван, возможно, из-за зависти императора.

Домициан строго следил за общественной нравственностью, он разрешил разыгрывать пантомимы лишь в частных домах и запретил кастрировать мальчиков. В 83 он казнил трех весталок, нарушивших обет целомудрия, а в 90 была заживо погребена старшая весталка Корнелия.

Правление Домициана распадается на два периода. До 88 оно было строгим, но умеренным. В начале 89 произошло выступление против императора, которое возглавил Луций Антоний Сатурнин, наместник Верхней Германии. Подавив попытку переворота, Домициан начал проводить весьма жесткую политику, и в последние три года его правления, с 93 до 96, в Риме царил настоящий террор. Вернулись прежние ужасы доносов о покушении на величие императора, возродились процессы о государственных преступлениях. Имущество казненных поступало в казну, так что, возможно, отчасти Домициана подтолкнули в этом направлении финансовые затруднения. Домициан повысил жалованье легионеров с 300 до 400 денариев в год, провел дорогостоящие военные кампании и затеял строительство значительных сооружений, в том числе Капитолийского храма Юпитера, храма Юпитера Охранителя на Квиринале и собственной великолепной Альбанской виллы вблизи Рима. К этим расходам добавились денежные раздачи населению, достигавшие 225 денариев на человека.

Не менее важным мотивом были месть и недоверие. Домициан не имел детей, что еще более усиливало его подозрительность. За каждой неудавшейся попыткой заговора следовали новые казни, в свою очередь порождавшие недовольство и новые заговоры. В конце концов жена императора, Домиция, ощущая опасность уже для себя лично, составила заговор с двумя префектами преторианской гвардии, который привел к гибели Домициана.

Литература: Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати Цезарей. М., 1964;

Достоевский Фёдор Михайлович [30.10(11.11).1821, Москва, - 28.1(9.2).1881, Петербург], русский писатель. Родился в семье лекаря Мариинской больницы для бедных. Окончив в 1843 Петербургское военно-инженерное училище, был зачислен на службу в чертёжную инженерного департамента, но через год вышел в отставку.

Первый роман Д. "Бедные люди" (1846) выдвинул его в ряд признанных писателей гоголевского направления - натуральной школы. В. Г. Белинский высоко оценил роман за изображение социальной трагедии "маленького человека". В следующей повести "Двойник" (1846) Белинский отметил "огромную силу творчества" Д., глубину концепции, но критически отозвался о "фантастическом колорите" этого произведения (см. Полное собрание соч., т. 10, 1956, с. 40, 41). Позднее появились "Белые ночи" (1848) и "Неточка Незванова" (1849). В них явственнее обнаружились те черты реализма Д., которые выделяли его из среды писателей натуральной школы, - углублённый психологизм, исключительность характеров и ситуаций.

Мировоззрение Д. формировалось под влиянием демократических и социалистических идей Белинского, теорий французских социалистов-утопистов, особенно Ш. Фурье. С 1847 Д. посещал общество М. В. Петрашевского; с 1848 стал активным участником революционных кружков Н. А. Спешнева и С. Ф. Дурова. На собраниях петрашевцев Д. дважды читал запретное письмо Белинского к Гоголю. Привлечённый по делу петрашевцев,

Д. в 1849 был приговорён к смертной казни, которую перед самым расстрелом заменили 4-летней каторгой с последующим определением в рядовые. На каторге у Д. усилились эпилептические припадки, к которым он был предрасположен. В 1859 он получил разрешение на переезд в Петербург; опубликовал повести "Дядюшкин сон" (1859), "Село Степанчиково и его обитатели" (1859), роман "Униженные и оскорблённые" (1861).

Крупнейшим произведением, написанным вскоре после каторги и о каторге, явились "Записки из Мёртвого дома" (1861-62). Изображение страданий людей из народа прозвучало сильным обвинением крепостническому строю. И. С. Тургенев сравнивал "Записки..." с Дантовым "Адом", а А. И. Герцен - со "Страшным судом" Микеланджело.

В атмосфере общественного подъёма 1859-61 и последующего разгрома революционного движения Д. активно участвовал в общественной жизни России. В эти годы он сблизился с литературным критиком А. А. Григорьевым, философом Н. Н. Страховым. В журнале "Время" и "Эпоха", которые Д. издавал вместе с братом М. М. Достоевским, писатель пропагандировал теорию так называемого почвенничества.

Резко критикуя порядки крепостнической России, разложение дворянства, рост новых капиталистических форм эксплуатации, он вместе с тем полагал, что особый путь исторического развития России поможет ей избежать революционных потрясений, приведших в Западной Европе к торжеству бесчеловечных законов капитализма. Д. возлагал надежды на сближение интеллигенции, оторвавшейся от "почвы", с народом, на нравственное совершенствование. В свете этого своего идеала он гневно обличал западноевропейскую буржуазную цивилизацию ("Зимние заметки о летних впечатлениях", 1863) и духовное "подполье" индивидуалиста ("Записки из подполья", 1864). Д. полемизировал с идеологами революционной демократии (журнал "Современник") и особенно с радикалами-позитивистами (журнал "Русское слово") - о путях общественных преобразований, проблемах этики, отношении к народу, о сущности искусства.

В 60-70-е гг. Д. создал свои наиболее выдающиеся романы: "Преступление и наказание" (1866), "Идиот" (1868), "Бесы" (1871-72), "Подросток" (1875) и "Братья Карамазовы" (1879-80), в которых отражены его важнейшие философские, социальные, нравственные искания. В 1873-74 он редактировал журнал "Гражданин" (изд. совместно с князем В. П. Мещерским), где начал печатать "Дневник писателя", который отдельными выпусками продолжал издавать ежемесячно в 1876-77, один выпуск в 1880, один - в 1881. Наряду с размышлениями на злободневные темы общественной жизни, литературно-критическими откликами и воспоминаниями в них помещено несколько художественных произведений: "Мальчик у Христа на ёлке", "Кроткая", "Сон смешного человека" и др. В "Дневнике писателя" опубликована и речь об А. С. Пушкине, в которой Д., изложив своё понимание национального значения поэта, раскрыл свои нравственно-философские идеалы.

В творчестве Д. отразились противоречия действительности и общественной мысли в эпоху острой ломки социальных отношений в России и в Западной Европе. Новый буржуазный строй приводил к кризису общественных идеалов, шаткости нравственной жизни. Д. писал о себе: "... Я - дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоило и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных" (Письма, т. 1, 1928, с. 142). Основа реалистического творчества Д. - мир человеческих страданий, трагедия ущемлённой и униженной личности.

Гениально владея искусством психологического анализа, Д. показал, как подавление достоинства человека разрушает его душу, раздваивает его сознание; появляется, с одной стороны, ощущение своего ничтожества, с другой - зреет потребность протеста. Д. прозорливо увидел рост буржуазного индивидуализма, идеологии "наполеонизма". Так возникает галерея персонажей от "подпольного человека" в "Записках из подполья" до Ивана Карамазова в "Братьях Карамазовых". Отстаивая свободу личности, Д. вместе с тем считал, что неограниченное своеволие влечёт за собой антигуманистические действия. Преступления он рассматривал как наиболее типичное проявление закона индивидуалистического самоутверждения.

Перенося принципы художественного исследования личности на область общественных отношений, Д. видел в революционном движении своей эпохи лишь анархо-индивидуалистическое бунтарство (роман "Бесы"). Он опасался, что в революционной практике может восторжествовать безнравственная идея: цель оправдывает средства. Материалом для его художественных обобщений в области политики служили деятельность таких современников, как М. А. Бакунин и С. Г. Нечаев, у которых идеи социализма представали в извращённом мелкобуржуазном виде, а также опыт буржуазных революций, в которых беспощадно подавлялись требования трудового народа.

Мечта сохранить веру в человека, обрести идеал, основанный на победе доброго начала, влекла Д. к образу Христа, в котором, по мысли писателя, воплощены высшие нравственные критерии. Однако исторический опыт неумолимо опровергал эту веру, свидетельствуя, что христианство не способно создать рай на земле. Иван Карамазов, повторяя тезис Вольтера, восклицает: "Я не бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то божьего не принимаю и не могу согласиться принять" (Собрание соч., т. 9, 1958, с. 295). В "Легенде о великом инквизиторе", являющейся философской кульминацией "Братьев Карамазовых", Д. выступает против теории "счастливого" общества, в котором уничтожается свобода человека, его духовные интересы. Героям, владеющим силой аналитического всеразрушающего разума, Д. противопоставляет таких людей, которые обладают добротой сердца, наделены тонкой душевной интуицией. Таковы Соня Мармеладова ("Преступление и наказание"), Лев Мышкин ("Идиот"), Алёша Карамазов ("Братья Карамазовы"), готовые пострадать за всё человечество. О романе "Идиот" Д. писал: "Главная мысль романа - изобразить положительно прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь" (Письма, т. 2, 1930, с. 71). Однако трагедия Мышкина - в несоответствии идеально доброго, доверчивого правдолюбца реальной жизни. Поэтому он и смешон и трагичен, подобно Дон Кихоту, с которым он ассоциируется в романе.

Полагая, что невозможно построение общества на основах науки и разума, Д. вместе с тем признавал "реальность и истинность требований коммунизма и социализма..."("Литературное наследство", т. 83, 1971, с. 446). Исследуя "глубины души", он считал недостаточными социальные средства борьбы со злом и искал нравственную опору для человечества в идее бога. В "Дневнике писателя" (1877) Д. утверждал: "... зло таится в человечестве глубже, чем предполагают лекаря-социалисты, ... ни в каком устройстве общества не избегнете зла..." (Полное собрание художественных произведений, т. 12, 1929, с. 210). В то же время он писал: "... люди могут быть прекрасны и счастливы, не потеряв способности жить на земле. Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей" (там же, с. 122). Т. о., и в решении проблемы добра и зла писатель был глубоко противоречив.

Д. создал особые формы реалистического творчества, которые охарактеризовал следующим образом: "У меня свой особенный взгляд на действительность (в искусстве) и то что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для... меня иногда составляет самую сущность действительного. Обыденность явлений и казенный взгляд на них по-моему не есть еще реализм, а даже напротив" (Письма, т. 2, с. 169). Он сочетал силу гениального психолога, интеллектуальную глубину мыслителя и страстность публициста.

Д. - создатель идеологического романа, в котором развитие сюжета определяется главным образом борьбой идей, столкновением мировоззрений, воплощённых в характерах персонажей-идеологов. В рамках детективного сюжета он ставил социально-философские проблемы. Динамичность композиции, драматическая напряжённость в развитии конфликтов, экспрессивность и сгущённость слога служили целям воплощения сложных нравственно-психологических и социально-философских проблем.

Романы Д. полифоничны. "Множественность самостоятельных и неслиянных голосов и сознаний, подлинная полифония полноценных голосов действительно является основною особенностью романов Достоевского", - пишет М. М. Бахтин, первым исследовавший полифонизм творчества Д. ("Проблемы поэтики Достоевского", 1963, с. 7). Но при этом авторское отношение к миру раскрывается в произведениях Д. с большой силой и полнотой. Полифоничность художественного мышления Д. была отражением того "многоголосия" самой социальной действительности, которое он гениально обнаружил в середине 19 в. и которое достигло крайнего напряжения в 20 в. Этим и объясняется мощное воздействие Д. не только на художественную культуру, но и на философскую и эстетическую мысль 20 в.

Противоречивость творчества Д. определила прямо противоположные интерпретации его деятельности как художника и мыслителя. Одна группа буржуазных философов считала Д. христианским вероучителем (В. В. Розанов, Д. С. Мережковский, Н. А. Бердяев). Другие стремились превратить его в предшественника ницшеанских идей анархо-буржуазного индивидуализма. Большое внимание уделяют творчеству писателя представители экзистенциализма, стремясь изобразить Д., наряду с С. Кьеркегором и Ф. Ницше, своим идейным предшественником.

Гуманистический антибуржуазный характер реализма Д., в высокой степени свойственное ему искусство создания интеллектуального романа оказали огромное влияние на русскую и мировую литературу.

Соч.: Полн. собр. художественных произведений, под ред. Б. В. Томашевского и К. Халабаева, т. 1-13, Л., 1926-30; Собр. соч., под общей ред. Л. П. Гроссмана и др., т. 1-10, М., 1956-58; Письма. 1832-1881, под ред. и с прим. А. С. Долинина, т. 1-4, М.-Л., 1928-59.

Лит.: Луначарский А. В., Собр. соч., т. 1, М., 1963, с. 157-99; его же, Вступительное слово на вечере, посвященном Ф. М. Достоевскому, 29 ноября 1929 г., в кн.: Литературное наследство, т. 82, М., 1970; Ф. М. Достоевский в русской критике. Сборник статей (ст. В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева, Н. К. Михайловского, М. Горького и др.), М., 1956; Переверзев В. Ф., Творчество Достоевского, [2 изд.], М., 1922; Гроссман Л. П., Жизнь и труды Ф. М. Достоевского, М.-Л., 1935; его же, Достоевский, 2 изд., М., 1965; Шкловский В., За и против. Заметки о Достоевском, М., 1957; Творчество Ф. М. Достоевского, М., 1959; Долинин А. С., Последние романы Достоевского, М.-Л., 1963; Фридлендер Г. М., Реализм Достоевского, М.-Л., 1964; Кирпотин В. Я., Ф. М. Достоевский, Творческий путь (1821-1859), М., 1960; его же, Достоевский в шестидесятые годы, М., 1966; его же, Разочарование и крушение Родиона Раскольникова, М., 1970; Чирков Н. М., О стиле Достоевского. Проблематика. Идеи. Образы, М., 1967; Кудрявцев Ю. Г., Бунт или религия. (О мировоззрении Ф. М. Достоевского), [М.], 1969; Бельчиков Н. Ф., Достоевский в процессе петрашевцев, М., 1971; Достоевский и его время. [Под ред. В. Г. Базанова и Г. М. Фридлендера], Л., 1971; Сучков Б., Великий русский писатель, "Литературная газета", 1971, 17 ноября; Храпченко М., Достоевский и его литературное наследие, "Коммунист", 1971, №16; Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников, т. 1-2, М., 1964; Достоевская А. Г., Воспоминания, М., 1971; Описание рукописей Ф. М. Достоевского, под редакцией В. С. Нечаевой, М., 1957; Ф. М. Достоевский. Библиография произведений Ф. М. Достоевского и литературы о нем. 1917-1965, М., 1968; Meier-Grafe J., Dostojewski als Dichter, B., 1925; Kaufmann W., Existentialism from Dostojevsky to Sartre, Cleveland - N. Y., [1968].

А. А. Белкин.

Дюрер (Durer) Альбрехт (21.5.1471, Нюрнберг, - 6.4.1528, там же), немецкий живописец, рисовальщик, гравёр, теоретик искусства. Крупнейший художник немецкого Возрождения. Учился ювелирному делу у своего отца, выходца из Венгрии, и в 1486-89 - живописи в мастерской М. Вольгемута, восприняв принципы поздней готики; сильное влияние на Д. оказали гравюры на меди М. Шонгауэра с их графической тонкостью и реалистическими раннеренессансными элементами. Работы, выполненные Д. в годы учебных странствий по верхнему Рейну (1490-94), типичны для немецкого искусства 15 в., сочетавшего черты поздней готики и Возрождения. В дальнейшем воздействие гуманистических учений, подкреплённое посещением Италии (1494-95 и 1505-07) и Нидерландов (1520-21), усилило стремление Д. к научно обоснованным методам художественного познания мира. Он всё углублённее изучал натуру, размышлял над проблемами природы искусства, законами красоты и гармонии, разрабатывал учение о пропорциях.

Многосторонность устремлений, неутомимость исканий Д. проявились и в его картинах, акварелях, рисунках, гравюрах, и в его теоретических трудах ("Руководство к измерению...", 1525; "Наставление к укреплению городов...", 1527; "Четыре книги о пропорциях человека", 1528).

Свежая непосредственность впечатления отличает ранние пейзажные акварели Д. ("Вид Триента", 1495, Художественная галерея, Бремен; "Домик у пруда", около 1495-97, Британский музей, Лондон), где он стремился уловить цвета натуры и связывающую их свето-воздушную среду. В дальнейшем в его живописи укрепляется новаторское для немецкого искусства стремление к полной логической ясности образной структуры, к строго упорядоченному размещению пластических объёмов в пространстве, к чёткому сопоставлению локальных цветов (многофигурные композиции: "Дрезденский алтарь", около 1496, Картинная галерея, Дрезден; алтарь Паумгартнеров, 1502-04, Старая пинакотека, Мюнхен; "Поклонение Троице", 1511, Художественно-исторический музей, Вена); опорой художнику служил опыт итальянского искусства, в том числе колористические достижения венецианской школы ("Поклонение волхвов", 1504, Галерея Уффици, Флоренция; "Праздник чёток", 1506, Национальная галерея, Прага; "Мария с младенцем", 1512, Художественно-исторический музей, Вена; см. илл.). Д. не утратил при этом необычайной зоркости наблюдений, огромной жизненной яркости образов и выразительности деталей, идущей от традиций немецкой готики напряжённой экспрессии.

Универсальность дарования Д. особенно полно выразилась в его рисунках (около 900) - точнейших аналитически-детальных натурных штудиях, композиционных набросках и завершённых станковых листах.

С особой интенсивностью и упорством Д. работал в гравюре (около 350 рисунков для гравюр на дереве и около 100 гравюр резцом на меди), создав многие шедевры мировой графики. В серии гравюр на дереве "Апокалипсис" (1498) он обратился к теме конца мира, отвечавшей общественным настроениям переломной эпохи, когда назревали мощные классовые и религиозные битвы; здесь Д. воплотил в захватывающих фантастических образах своё ожидание грозного возмездия, всемирно-исторических перемен. В последующих циклах "Большие страсти" (около 1497-1511), "Жизнь Марии" (около 1502-11) и "Малые страсти" (1509-11), с их героикой и лирикой, драматизмом и умиротворённостью, он довёл до совершенства ритмический строй линий, то нежных и хрупких, то полных силы и внутренней динамики. В резцовых гравюрах на меди проявилось тяготение Д. к ясности линии и объёма, к богатству пластических форм и светотеневых переходов, к передаче чувственного многообразия материального мира.

Достигнув изумительной тонкости графического языка уже в гравюрах, созданных около 1500-03 ("Св. Евстафий", "Немезида"), Д. пришёл в трёх так называемых "мастерских" гравюрах 1513-14 к своим высшим достижениям: "Всадник, смерть и дьявол" (1513) - образ непоколебимого следования своему долгу, стойкости перед любыми искушениями; в "Меланхолии" (1514) воплощены внутренние конфликты и беспокойство творческого духа человека; "Св. Иероним" (1514) явился гуманистическим прославлением пытливой мысли исследователя, а в изображении освещённой солнцем комнаты есть пленительная поэзия мирного уюта. В гравюре, как и в живописи и рисунке, Д. постоянно возвращался к изображению обнажённой фигуры, изучению её пропорций, следуя примеру итальянских художников Возрождения ("Адам и Ева", гравюра на меди, 1504). Значительное место в гравюрах занимают мотивы народного быта, полные жизненных сил образы крестьян (гравюры на меди: "Три крестьянина", около 1497; "Пляшущие крестьяне", 1514).

Д. - один из величайших портретистов в мировом искусстве. Уже ранние его опыты поражают зрелым мастерством (портрет отца, 1490, Галерея Уффици). Широк диапазон его портретных образов - от лиричного, задушевного женского портрета (около 1506, Картинная галерея, Берлин-Далем) до потрясающе правдивого портрета матери (уголь, 1514, Гравюрный кабинет, Берлин-Далем), от юношеской любознательности молодого человека (1521, Картинная галерея, Дрезден), самоуглубления Эразма Роттердамского (гравюра на меди, 1526), спокойной собранности Якоба Муффеля (1526, Картинная галерея, Берлин-Далем) до неуёмной горячности Хиеронимуса Хольцшуэра (1526, там же) и гневного неистовства пожилого бюргера (1524, Прадо, Мадрид). Столь же разнообразны автопортреты Д. (1493, Лувр, Париж; 1498, Прадо; 1500, Старая пинакотека). Все эти портреты роднят гуманистические устремления художника, гордое самосознание его моделей, ощущение внутренней напряжённости и духовной энергии человека, пытливости его ума и силы чувства. Художественные искания Д. завершила живописная композиция-диптих "Четыре апостола" (1526, Старая пинакотека), поражающая пластической мощью и мужественной энергией в изображении лиц и драпировок; четыре обобщённых характера-темперамента связывает общий гуманистический идеал независимой мысли, силы воли, стойкости в борьбе за справедливость и истину.

Д. представлял собой новый для Германии ренессансный тип художника, окончательно порвавшего со средневековой анонимностью творчества. Он завоевал почётное положение в родном городе, известность в Германии и за рубежом, дружил с виднейшими гуманистами, получал заказы от императора, князей и богатых бюргеров. Д., своеобразие творчества Д. - в тесном переплетении немецких традиций, начал беспокойной экспрессии, живописности, стремительной фантазии с присущим Высокому Возрождению чётким выражением пластически-пространственной структуры реального мира. Искусство Д., многогранно отразившее бурную эпоху Реформации и Крестьянской войны 1524-1526, было важным элементом общественного прогресса. Об этом говорят и народные тенденции творчества Д., и верность художника ренессансным гуманистическим идеалам, и его неуклонное стремление к реалистическому отражению богатства и диалектической сложности реальной жизни.

Соч.: Дневники, письма, трактаты, пер. с нем., т. 1-2, Л.-М., 1957.

Лит.: Либман М. Я., Дюрер, М., 1957; Нессельштраус Ц., Альбрехт Дюрер. 1471-1528, Л.-М., 1961; [Гершензон-Чегодаева Н.], Альбрехт Дюрер, М., 1964; Flechsig Е., Albrecht Durer, Bd 1-2, В., 1928-31; Musper Th., Albrecht Durer, der gegenwartige Stand der Forschung, Stuttg., 1952; Waetzold W., Durer und seine Zeit, Koln, 1953; Wolfflin Н., Die Kunst Albrecht Durers, Munch., 1953; Panofsky Е., The life and art of A. Durer, Princeton, 1955; Winkler F., Albrecht Durer, B., 1957.

К. М. Кобер. ГДР.